Испанский сапог. Нам есть чем удивить друг друга. Александр Звягинцев

веселых грешников, но в не меньшей степени – кающихся донжуанов и магдалин».

      Ледникову вдруг показалось, что отец чуть заметно подмигнул ему. Можно подумать, он знает, что случилось ночью. Но откуда? У него, конечно, дьявольская интуиция, но не до такой же степени!

      – Что ты хочешь сказать?

      – Ничего. Просто любопытное наблюдение. Тебе так не кажется?

      – Мне как-то не до того.

      – Понятно… Кстати, твоя лондонская знакомая больше не объявлялась?

      Ледников уставился на отца. Неужели знает?.. Да нет, не может быть! Лера скрылась так же неожиданно, как появилась. Вдруг выскользнула из постели, подхватила валявшееся на полу платье, поцеловала его в лоб и чуть слышно произнесла: «Спасибо». И исчезла. Не гнаться же было за ней без штанов!.. Осталось только ворочаться с боку на бок, тупо смотреть в потолок и думать, что это было? Просто порыв молодой женщины, уже давно не бывшей с мужчиной? Или хорошо рассчитанный поступок, за который еще будет предъявлен счет?.. – Так она больше не объявлялась? – настойчиво спросил отец. – Никаких новых предложений от нее не поступало?

      – Нет, – с чистой совестью ответил Ледников. И это была чистая правда. Никаких предложений и просьб. Ничего не было, кроме страсти, которую вряд ли можно было изобразить… Но пора было менять тему. И Ледников сказал:

      – Я тут встретил еще одного знакомца. Правда, на сей раз московского.

      – Не слишком ли много случайных встреч?

      – Пока еще не решил. Кстати, хотел расспросить тебя о нем.

      – Он что – и мой знакомый?

      – А вот сейчас мы это и узнаем. Я встретил адвоката Келлера.

      Отец закрыл и отложил книгу про огненные любовные испанские страсти.

      – Ну, судя по тому, какое здесь сейчас пекло, ты вряд ли встретил Келлера-старшего. Он, помнится, всегда очень тяжело переносил жару. Значит, речь идет о Келлере-младшем, или, как он любил себя когда-то называть, Келлер-джуниор…

      Ледников кивнул.

      – И что ты можешь о нем сказать?

      – Смотря, зачем тебе информация?

      – Пока не знаю.

      – Темнишь, сынок, – укоризненно покачал головой отец. – Ну да ладно… Генрих Семенович Келлер в советские времена был широко известный в узких кругах адвокат. Человек он был советский, хорошо знал и никогда не нарушал правила игры для адвокатов той эпохи. Его это никак не задевало и не возмущало. Он просто знал, что адвокат в Советском Союзе и адвокат на Западе – что называется, две большие разницы. И всю жизнь вел себя соответствующим образом. Поэтому был вхож в высокие кабинеты и официально признан как один из лидеров адвокатского сословия. А вот сынишка его, этот самый джуниор, оказался вылеплен совсем из другого теста. Он вступил на добротно подготовленное отцом семейное адвокатское поприще в годы, когда советское государство со всеми его писаными и неписаными законами рухнуло в историческую пропасть. И Аркадий сразу стал играть по иным правилам…

      Отцу явно хотелось немного повспоминать дела давно минувших дней. Случалось с ним такое весьма