Название | Портнихи Освенцима. Правдивая история женщин, которые шили, чтобы выжить |
---|---|
Автор произведения | Люси Эдлингтон |
Жанр | |
Серия | Холокост. Правдивая история |
Издательство | |
Год выпуска | 2021 |
isbn | 978-5-17-137305-4 |
Самое близкое взаимодействие Марты с французской модой ограничилось чтением статей в чешских журналах, таких как «Новая парижская мода» и «Парижская элегантность».
Париж был высшей ступенью в мире моды. Хоть Прага не зря гордилась своими независимыми модными салонами, но не стихали восторженные разговоры о французском кутюрье Поле Пуаре, который организовал показ в чехословацкой столице в 1924 году. Парижские идеи распространялись через журналы и недели мод, через ярмарки одежды и даже через кино.
В межвоенные годы портные разных калибров со всего света поглядывали на Париж со смесью зависти и уважения. Они хватались за любую возможность съездить в Париж, чтобы изучить новые модели сезона и, при должных связях, заполучить место на одном из роскошных модных показов, где модели гордо прохаживались по залам с толстыми коврами и золочеными зеркалами, а потенциальные клиенты попивали дорогое шампанское, отмечая номера запавших в душу костюмов. На плечах возлежали соболи, на шеях блестели жемчуга, золото и бриллианты. В воздухе витал запах роз, камелий и духов «Шанель № 5».
За кулисами шоу протекали пропахшие потом трудовые будни манекенщиц, костюмеров, наладчиков, швей, хореографов и продавцов. В изготовлении предметов французской высокой моды участвовали тысячи рабочих, как правило, действующих инкогнито. Для изготовления коллекций от-кутюр требовались специалисты, готовые потратить семь лет на подробное изучение изготовлений только рукавов, юбок или карманов, или же отверстий для пуговиц. Были закройщицы, как Марта, рисовальщики орнаментов, отделочники и декораторы – те, кто специализировался на отделке из бус, вышивке и плетении кружев.
Волшебство одежды творилось трудом, а не взмахом волшебной палочки. И все же, несмотря на то что приходилось работать по многу часов и иметь дело с требовательными клиентами, это был свободный мир ателье, а не рабство в буквальном смысле слова, как в мастерской концлагеря.
Еще несколько лет Марта Фукс проработала в салоне в Братиславе. Из любви к делу и ради хороших денег.
«Не становитесь швеей. Да, это спасло мне жизнь, но там нечего делать – просто сидишь и шьешь», – Гуня Фолькман, урожд. Шторх[28].
А что же Германия? Неужели она позволит Парижу себя затмить?
Гуня Шторх, работавшая в Германии с конца 1920-х и на протяжении 1930-х годов, собственными глазами видела, как немецкая модная индустрия не только сопротивлялась французскому влиянию, но и встала на сторону дискриминационной и разрушительной политики.
Гуня еще была подростком, когда проделала долгий путь из Кежмарока в Чехословакии до Лейпцига в восточной Германии. Экспресс из Праги мчался среди упорядоченных пейзажей аккуратных городов и тщательно огороженных полей. После Татр этот пейзаж казался таким плоским…
Гуня моментально освоилась в Лейпциге. Ей нравилась атмосфера роскошных театров и оперетт, соблазны больших книжных магазинов,
28
Из беседы с Гилой Корнфельд-Якобс, племянницей Гермины Фолькман-Хехт, урожд. Шторх. Гуня находилась на том этапе жизни, когда по большему счету утратила веру во все, и текстильный бизнес не был исключением.