Дом сумасшедших. Сергей Семенович Монастырский

ну, в общем, приехали. Тех, кто не жил на даче, оставили в городе.

      В одну машину все не вместились. И, когда сгрузивший первых пассажиров автомобиль поехал за второй частью компании, они развели костер, подвесили над ним рыбацкий котел для ухи и стали на расстеленной клеенке раскладывать немудреную закуску.

      Ужасно хотелось выпить!

      – Ничего, разрешил Геннадий, – по рюмочке! Они догонят!

      А вот рюмочек, как и разовых стаканчиков, в корзинах не оказалось!

      – Может из горла? – предложил Василий.

      Когда-то он был мужем Клавы, потом они развелись, и теперь он просто ее друг, потому что никакой другой у него так и не завелось, а к Клаве он привык. Так и жили. Отдельно, но как бы и вместе.

      – Мы не пролетарии! – весело заметил Геннадий.

      Ну, да, он был большой начальник, А Василий и вправду был пролетарием. Как поступил после техникума на завод, так до сих пор на нем и работал простым фрезеровщиком, потому что рабочие больше получали.

      – Ну, тогда истекайте слюнями! – ответил Геннадию Вася и поднес бутылку ко рту.

      – Стойте! – воскликнула Катя, у нас же половник есть!

      – Идея понравилась, и все, хохоча и как-то приспосабливаясь, начали отхлебывать водку из половника, передавая его как переходящей приз друг другу.

      … – Эх, – вздохнула Клава, отходя от окна. – Вернуть бы сейчас тот день!

      – Какой день? – спросила Катя. Она сидела за столом в зимней шапке и шубе, ожидая поезда, который должен подъехать к подъезду дома и увезти, ее к сестре Марине, снимавшей квартиру в Питере.

      – Тот день, – вздохнула Клава, – когда все мы были счастливы, а ты была здорова!

      – Я не больная! – возразила Катерина.

      – Да?! А чего же тогда сидишь в шапке и шубе?

      – Ну, я же у Марины останусь, а скоро придет зима. Не ехать же мне сюда за шубой!

      – Поняла?! – обратился к Клаве Геннадий, лежащий на диване и читающий газету. – Логика у нее так совершенно нормальная. Только мне она вот уже где! – и он провел ладонью по горлу.

      – С ней надо говорить на ее языке! – заметила Клава.

      – Да? Ну, так забери ее к себе и разговаривай. Она тебе сестра!

      – Ты не понимаешь, что ни я с ней, ни она со мной. Ее жизнь уже не изменишь. А мою, дай мне дожить как-то по-человечески!

      – А, мою?! – закричал Геннадий. Что же вы, сестры, не даете сдать ее в сумасшедший дом?

      – А я не сумасшедшая!– услышала разговор Катя.

      – Нет, конечно! – успокоила Клава.

      – А ты, Гена, – обратилась она к ее мужу, – не особенно и утруждаешься! – За всем следит тот, кто готовит – твоя кухарка!

      – Горничная! – поправил Геннадий.

      – Ну, да, так приличней! Есть у нее еще одно звание – трахальщица! – Ты ведь, Гена, не с Катей этим занимаешься?!

      – Не твое дело!

      – К тому же, Гена, ты, когда на ней женился, взял обязательство! А когда жена заболела, захотел ее выбросить!

      – Слушай, мне это надоело! Вас две сестры, у каждой квартиры, у Катьки есть дочь, вполне уже тетка!

      – Двадцать лет – не тетка!

      – Не тетка, но она с квартирой!

      – Ты ее не считай. Раз в три месяца ее кладут в психушку.

      – Слушай, я, когда пятнадцать лет назад взял Катьку замуж – заблудшую овцу, которая трех мужей сменила, что вы мне тогда о той наследственности не сказали! Знали и на меня хотели все свалить?!

      – Никто, Ген, не знал. Ты сам помнишь, как влюбился в нее без памяти?!

      – Скоро забуду! – буркнул Геннадий.

      Три сестры. Клава

      – Вась, – ну отстань! – Клава с трудом отцепила с колена широкую ладонь Василия, норовившая залезть ей под платье.

      – Клав, ну мы что с тобой, пионеры?! – уже возбужденно дыша, бормотал Василий.

      – Я сказала, это только после свадьбы!

      – Да я хоть завтра!

      – Слушай, Вася, а зачем тебе вообще жениться?

      – Ну, как…. Ну, все женятся…. Ну, и чтобы…. это …. каждый день!

      – Это каждый день?! – передразнила Клава. Люди, Вась, женятся, когда не могут друг без друга!

      – Так я и не могу! Сколько мы уже с тобой ходим!?

      – А я могу!

      Клава прищурилась, в упор посмотрела на Василия.

      – А ты меня что, вот так сильно любишь?

      – Очень! – подтвердил он, – вон, сколько девок на меня вешаются, а я только к тебе!

      Василий и правда был красавец, высокий с атлетической фигурой. На последнем курсе технологического техникума, где они обучались и недавно окончили, отбоя от девиц у него не было!

      – Лучше бы ты, Вася, их по очереди трахал, тогда бы и от меня отстал!

      – ДА?! – вдруг вскипел Василий, – Да хрен с тобой! Чего я, правда, уже год, как м онах хожу! Вот пойду