Смешинки от Гриши. Григорий Санжаровский

соскочили с антресолей. Все умылись и пошли гу-у-у-у ля-ять.

      Были Провода длиннорослые, изящные, и все обращали на них внимание.

      – Я устал гулять, – сказал Беленький.

      – Всё ты вечно устаёшь! – засердился Серый Провод. – То устал спать. Теперь устал гулять!..

      – Я хочу есть, – захныкал Беленький. – Что ж мы дома все умылись, а ничего не поели?

      Все вздохнули. Промолчали.

      Они все были взрослые.

      А один Беленький был ещё маленький.

      – Мяу! – улыбнулся Беленькому Рыжий Провод.

      – Гав! – крикнул на Рыжего Чёрный Провод.

      – Мяу! Мяу! Мяу! Мяу! – завозражал Черному Красный Провод.

      – Сяу! Сяу! Сяу! Сяу! – запередразнивал и Чёрного и Красного Жёлтый Провод.

      – Что ты по-китайски мяукаешь? – заругался на Жёлтого Синий. – Тогда ты не мяукаешь, а сяукаешь! И ты не мяука, а сяука!

      – А ты!..

      – Гав! Гав!! Гав!!! Гав!!!! Гав!!!!! – страшно закричал на всех Чёрный.

      И стали все они ругаться. Чтоб не так слышно было голоса голода.

      А голод бегал в проводейских животах и сердито рычал.

      И тут навстречу Проводам выявился Половник. Он тяжело весил и был кругленький, солидный, счастливый. Как самый главный Полковник.

      – Господа! – сказал Половник-Полковник. – Вы чего ругаетесь, как кошки с собаками?

      – А разве по нас не видно, чего мы ругаемся? – спросил Красный.

      – Видно, видно! Вы такие длинные, худые. Совсем отощалые! И злые. Потому что жутко голодные. А голод не тётка!

      – Хотим к тётке! – выкрикнули все разом.

      – А на дядьку не согласитесь? – показал на себя Половник. И махнул рукой.

      В тот же миг перед ним проявился грома-адный котёл с гречневой кашей.

      Всех накормил Половник гречневой кашей с ветчиной. И с молоком.

      И Провода сразу подтолстели, подобрели и задумались, как отблагодарить Половника.

      Поглядели по сторонам.

      Увидали два столба.

      Залезли, легли на них, растянулись отдохнуть. А заодно и подхвати с земли Половника. Стали его качать.

      Скоро прилетели на провода – кар! – кар! – кар! – Воро-ны.

      Перестали Вороны каркать.

      А начались жужжанья.

      Это Пчёлки прилетели покататься на Весёлых Проводах.

      – Жу-жу! Жу-жу! Жу-жу! Жу-жу!..

      Кончились жужжанья – начались зузанья.

      Это Комарики тоже прилетели покататься на Добрых Проводах.

      – 3-з-з-з-з-з-з-з-з-з-э-з-з-з…

      Провода весело взлетали и смеялись. И смеялись все. И Пчёлы, и Комарики, и Вороны, и Жуки.

      И громше всех был смех Половника. Один раз он особенно высоко взлетел, и из-за дома солнышко пролыбнулось на его круглом лице.

      Мимо шла важная дама из высокого о!о!о!о!общества. Звали её Сере… Сереб… Серебрис… Как надо говорить?.. Сере… брысь!.. Ой!.. Сереб-рис-тая Люстра!

      Все катались вместе с Проводами.

      Люстре это было что-то непонятное. И она так говорит-капризничает:

      – Фффыр! Фффыр! Фффыр!..

      Но на неё никто не обиделся.

      А Половник-Полковник даже позвал её к себе наверх.

      На