Чемодановна. Анна Никольская

Мало-помалу из тебя, прямо через уши, вытекут все внутренности, мы тебя похороним, а Кикимора переедет на твою кровать.

      – Зачем ей моя кровать?

      – Чтобы подобраться поближе ко мне! Из Прикольских Кикимора ненавидит меня больше всех! Она чувствует, что я – её ходячая угроза.

      Кстати, это было чистой правдой. Изольда Тихоновна ладила со всеми членами семьи, даже с мамой. Но только не с Олей Прикольской. Хотя с ней Изольде Тихоновне приходилось проводить гораздо больше времени, чем с остальными. Потому что Олю она не только водила гулять, кормила обедом и заставляла делать уроки – она учила Олю музыке. Если бы Боре при рождении не наступил на ухо медведь, она бы и его научила. Но медведь наступил, за что Боря ему был премного благодарен.

      – Я убью её и похороню в гостиной комнате! Прямо вот в этом пианино! – клялась Оля, в сто пятьдесят шестой раз барабаня гамму.

      – Она через некоторое время начнёт пахнуть, – предупредил Боря.

      – Нет, она же превратится в мумию. А мумии ничем не пахнут, я сама в музее нюхала.

      В другой раз (во время парковой прогулки) Оля говорила Боре:

      – Подойди к Кикиморе сзади и столкни её в пруд. Смотри, вон – она лебедей корками кормит, чтобы они подавились и утонули!

      – Я не могу, – отнекивался Боря. – Меня посадят в тюрьму.

      – Ну и что? Отсидишь и выйдешь. Зато в мире станет на одного нечеловека меньше!

      – Если тебе так надо, сама толкай.

      – Тряпка, – отвечала на это Оля и уходила в кусты, немного побыть в одиночестве.

      Нет, Оля тоже очень любила своего брата-близнеца. Но искренне считала его мягкотелым.

      Что касается мамы и папы Оли и Бори Прикольских – они-то как раз были в восторге от Изольды Тихоновны. Она казалась им верхом совершенства (тут заметную роль сыграл её красный диплом). И потом они были очень заняты на работе – папа работал в офисе, а мама – в магазине игрушек. Ни в офисе, ни в магазине больших зарплат не платили. Поэтому найти такую няню, которая согласилась бы работать у них за копейки, Прикольским было тяжело. Но Изольда Тихоновна почему-то согласилась, и этого было достаточно, чтобы родители прониклись к ней чудовищным чувством благодарности.

      – Она святая, – шептала мама перед сном, намазываясь ромашковым кремом с головы до пят.

      – О да, – поддакивал папа. – Вчера я видел, как Изольда Тихоновна рылась у тебя в шкафу.

      – И что ты сделал?

      – Я извинился и прикрыл за собой дверь, чтобы не мешать.

      – Какой ты у меня молодчина! – счастливо смеялась мама. – Сегодня Изольда Тихоновна съела на завтрак целую банку икры, которую мы берегли к Новому году, представляешь?

      – Серьёзно? – умилялся папа, натягивая пижаму. – А ты что?

      – Я сказала ей: пожалуйста, не стесняйтесь. Я завтра ей ещё куплю.

      – Умница! – похвалил папа маму.

      Примерно такие разговоры вели родители о няне своих единственных близнецов. Поэтому все Олины жалобы и Борины недовольства насчёт «Кикиморы»