Рубежье 3. Николай Степанов

лопатки, никакого оружия не имелось. Погнался за мной рогоклык, я – к плотоядному кусту, зверь – за мной. Я успел свернуть, он нет. Тут способ и засчитали, поскольку трофеев не осталось, только клык мне на сдачу выдали.

      – Занимательный случай, нестандартный, сто медуз ему вместо джакузи. А ведь всех новичков, попавших в Рубежье, учат лишь стрельбе, как основе выживания. Закончатся у такого патроны, и боец – легкая добыча хоть для хищника, хоть для пришельца. Тебя же сама жизнь научила выживать с одной лишь лопаткой.

      – Не обошлось и без везенья, Кент. Как вспомню, сколько раз мог погибнуть…

      – Везет тому, кто везет. Сразу на ум приходит твой приятель, Павел. Даже оказавшись в Рубежье, он все на папашу своего надеялся, еще и права качать пытался.

      – Лучше не надо про Пашку. Я и в прежнем мире был о нем невысокого мнения, а сейчас – и подавно.

      – Извини, не лучший пример. Знаешь, еще о чем подумал?

      – Поделись.

      – В Беспределье пунктов сдачи трофеев нет. Там добычу можно пристроить лишь в Гринске. К тому же, у матерых пришельцев башка зачастую слишком тяжелая, ее еще попробуй, донеси.

      – Кент, а почему главным трофеем считается именно голова зверя?

      – Точно не скажу, но слыхал, что важен именно мозг твари. Вроде бы система умеет извлекать из него нечто полезное для себя. Говорят, раньше практиковали еще и людские мозги сдавать, но потом был введен строгий запрет.

      – Ну да, до встречи с Виктом я вообще наивно считал, что в Рубежье люди друг друга почти не убивают.

      – В большинстве случаев так и есть. Однако подонков хватает во всех мирах, а поскольку система сама не казнит убийц… – наставник сделал паузу, а потом спохватился: – Раз уж мы коснулись этого вопроса, запомни: в Беспределье работает лишь одно право – право сильного.

      – С твоих слов получается, что слабых там просто нет?

      – Почему же, имеются. Но там они живут недолго. Либо становятся сильными, либо погибают.

      – Если они там все такие крутые, почему не уедут из этого «райского местечка»?

      – Из-за ошейников, – ответил Кент. – Каждому заключенному вешают электронное «украшение», способное оторвать башку, стоит раньше срока покинуть зону Беспределья. Когда же назначенный срок заканчивается, ошейник размыкается автоматически.

      – Да, действительно – сплошной беспредел. Получается, что зайти туда может любой добропорядочный обитатель Рубежья?

      – Ну, если он с головой не дружит, – пожал плечами наставник.

      – Или захотел быстро прокачаться, – высказал я свою версию.

      – Нет, для прокачки лично я бы предпочел Клондайк. Там тоже легко коньки отбросить, но шансов выжить все же больше.

      – А подлый Викт грозился Ларику забросить в леса Беспределья. Вот же мразь!

      – С этим не поспоришь.

      Некоторое время мы ехали молча. Монотонное покачивание вагона и ритмичный стук колес нагоняли сон, однако тратить время на безделье было жалко, я хотел еще разобраться в результатах сегодняшних экспериментов.

      Обратился