Доминум. Полина Граф

без всякого интереса оглядел амулет.

      – Грубая, безвкусно сделанная манипуляция. Я главный торговец механизмами «Белого луча». Амулеты и опасные безделушки – моя жизнь и работа. И такая дырявая иллюзия меня не обманет, монструм.

      Браслет со звоном отлетел в другой конец комнаты. Поллукс угрожающе навис надо мной.

      – Впрочем, ты мог и не стараться. Я уже давно знаю, кто ты и что натворил. Та орнега, с которой ты сговорился, очень долго не хотела отвечать на вопросы. Хотя я задавал их максимально четко. Самыми разными способами. Но даже это было не так важно, ведь про твое состояние монструма нам слила Мемора еще в Аргентионе.

      Мои кулаки крепко сжались, и по запястьям прошелся сильный жар от наручников.

      – Что ты с ней сделал? – сердито спросил я.

      Эквилибрум держался крайне холодно, но я чувствовал, как внутри него бурлит гневный огонь.

      – Где разум Антареса, протектор? – жестко спросил тот. – Я знаю, что вы с орнега его искали. Могу судить по произошедшему в Соларуме, что ты его таки нашел. Осколок все еще здесь, на Терре. И я получу его.

      Тут Поллукс нагнулся и ткнул меня пальцем в грудь.

      – И тот, который ты у меня украл. Расскажешь, как и зачем запихал в себя Непогасимого?

      – Где ты его взял? – спросил я. – Его считали мертвым пять тысяч Генезисов, и лишь ты смог найти часть Антареса.

      Сначала Поллукс не двигался, будто обдумывал мои слова, но затем вытащил из-за пояса длинный стальной стержень, от вида которого у меня в животе похолодело. Заоблачник щелкнул орудием, и с одной его стороны пошли темные потоки, напоминавшие дымные нити, устремленные вверх.

      – Не люблю марать душу, – сообщил он. – Но для тебя сделаю исключение.

      – Не подходи, – предостерег я, отступая на шаг.

      – Спрашиваю еще раз: где его разум?

      Не дождавшись ответа, эквилибрум решительно шагнул вперед. Цепь не позволила мне отпрянуть, и удар был нанесен точно в шею. Перед глазами поплыли темные круги от яростной боли, прокатившейся по мышцам. Я стиснул челюсти, чтобы не закричать, но тяжелый хрип все равно вырвался.

      Как только звон в ушах спал, я услышал ленивые рассуждения Поллукса:

      – Но я все не могу взять в толк: ради чего вы решили прийти сюда? Неужели за орнега?

      Новая порция черни пришлась в плечо. Заряд отлично чувствовался даже через ткань мундира. Меня тряхнуло, но жар наручников казался практически незаметным на фоне наполнившей тело боли.

      – Где осколок? Что ты с ним сделал?

      Я поднял сердитый взгляд на заоблачника. Гнев наконец-то проступил в его глазах, словно серебро раскалилось от жара.

      – Ответ тебе не понравится.

      – А ты попробуй.

      Он приблизился, при этом крепко схватив меня за лацканы свободной рукой. Я всмотрелся в его выразительное лицо. Слегка сгорбленный нос, глубокий шрам на правой стороне и полные гнева глаза. Они лучше всего показывали состояние его души, которая искрила неподдельным бешенством, но на миг – на самый краткий миг – я уловил и