Горчаков. Камер-юнкер. Валерий Пылаев

не придумал бы лучше. Разобраться. А потом уже попытаться сделать так, чтобы ничьи благие намерения не привели к крайне прискорбным последствиям.

      Впрочем, давать опрометчивые обещания тоже пока не стоит.

      – Ну… Ты же понимаешь, что я не смогу отказать наследному принцу, – улыбнулся я.

      – Вот и отлично. – Павел крутанулся в кресле и полез куда-то под стол – видимо, в тот самый холодильник за колой. – Потому что у меня есть предложение, от которого ты не посмеешь отказаться!

      Глава 6

      – И тогда он назначил меня камер-юнкером!

      Досада и злость словно добавили мне сил – и заклятье получилось с первого раза. Как по учебнику – яркое, могучее, разом отхватившее изрядный кусок резерва и способное разнести в щепки небольшой дом или насквозь прожечь броню панцера.

      Но не защиту Одаренного третьего класса. Дед поднял любимую трость чуть выше головы, и всей мощи Свечки не хватило пробить полупрозрачный купол диаметром примерно впятеро больше того, что мог бы поставить я сам. Собранное в тугую струю пламя ударило сверху – и брызнуло во все стороны раскаленными искрами, срезая ветки и молодые деревья.

      Впрочем, на этот раз нелегко пришлось даже деду. Он, конечно же, не подал виду, но я все равно заметил, как плечи под пиджаком напряглись и опустились, будто на них опустился невидимый груз. Ноги чуть подогнулись – а ведь он заранее расставил их пошире обычного.

      Будто знал, что сейчас я врежу от всей души.

      – Камер-юнкер? – переспросил дед, взмахом трости успокаивая пламя вокруг. – Не вижу причин для возмущения. Абсолютно никаких.

      – Никаких?! – Я с трудом подавил желание шарахнуть магией еще раз. – Камер-юнкер! Переводится с немецкого как «юный комнатный дворянин». Придворный чин девятого класса… Прислуга!

      – Не совсем, улыбнулся дед. – Пожалуй, при Петре Великом такое звание действительно было бы почти унизительным для князя. Но с тех пор прошло много времени. При императоре Александре я полтора года носил чин придворного камерария – и не находил в этом ничего зазорного… Многие завидовали.

      – Вот пусть и идут в… камерарии! – проворчал я. – Тебе не кажется, что будущий император мог бы придумать для меня…

      – Мне кажется, что ты слишком много болтаешь. – Дед снова поднял трость. – Давай, не отвлекайся. Свечку, потом Рапиру и Ледяное Кольцо. Ну, пошел!

      Просить дважды меня не пришлось – злость требовала выхода, и я врезал магией так, что деревья вокруг с треском согнулись. Свечка снова растеклась пламенем по дедову куполу, Рапира ушла чуть в сторону и оставила на березе сквозное отверстие размером с кулак, а вот третье заклятье вдруг сработало с такой силой, что я на мгновение даже испугался. Сверкающее кольцо полыхнуло голубым и сомкнулось внутрь, проминая магическую защиту острыми ледяными шипами.

      – Неплохо… очень даже неплохо. – Дед стряхнул с плеча искрящуюся снежную крошку. – Пожалуй, хватит на сегодня.

      После того, как я отчислился из училища, мои занятия