Почти два килограмма слов. Алексей Поляринов

целиком (сам Алекс Абрамович потратил в магазине Strand 262,81 доллара), в сеть выкладывали отсканированные страницы с комментариями и по частям собирали распроданное по дешевке наследие классика.

      Среди посмертного имущества Витгенштейна была коробка с записками. Одна записка – одна мысль. Был ли у этих записок порядок – установить уже невозможно.

      Посмертным имуществом Марксона стала личная библиотека – распроданная, разбросанная по континенту и позже восстановленная неравнодушными людьми. Сложно придумать более подходящий сюжет для описания его творческого метода.

      Запрещать запрещено: «Внутренний порок» Томаса Пинчона

      В мае 1968 года во Франции началось восстание – уставшие от авторитарного режима генерала де Голля студенты вышли на улицы. Стены домов покрылись бунтарскими надписями:

      Запрещать запрещено!

      В обществе, отменившем все авантюры, единственная авантюра – отменить общество!

      Будьте реалистами, требуйте невозможного!

      Мы не хотим жить в мире, где за уверенность в том, что не помрешь с голоду, платят риском помереть со скуки.

      Я люблю тебя! О, скажи мне это с булыжником в руке!

      И был еще один лозунг: «Под брусчаткой пляж!» – он появился после столкновения митингующих с полицией на бульваре Сен-Мишель. Бульвар был выстелен брусчаткой, студенты выдирали булыжники и швыряли в полицейских. За сутки бульвар (41 400 кв. м) полностью «облысел», лишился брусчатки. Остался лишь песок. Французские студенты нашли свой пляж, добились своего – де Голль ушел.

      Пройдет больше 40 лет, и эта фраза – о пляже, скрытом под брусчаткой, – станет эпиграфом (и важным лейтмотивом) романа Томаса Рагглза Пинчона «Внутренний порок».

      Действие «Порока» развивается чуть позже восстания во Франции – 1970 год, весна; время шумное и полное событий – процесс над Чарли Мэнсоном, начало правления Никсона, первый человек на Луне (20 июля 1969-го) и угасание эпохи хиппи. Америка в то время переживала то же, что и Франция в 1968-м: усталость от милитаризма и идеалов общества потребления – машина-дом-работа-могила, вот это все. В конце 60-х страну лихорадило: вьетнамская война, Стоунволлские бунты, стремительно набирающее силу движение феминисток. Количество точек напряжения росло так быстро, что правительство просто не успевало (или – не желало) реагировать на них адекватно[13].

      И – так же, как во Франции – студенты в США в 1969-м повсеместно захватывали административные здания университетов – и выдвигали свои требования: вывод войск из Вьетнама и реформы.

      Потом был Вудсток, самый массовый антивоенный фестиваль в истории, и первые жертвы среди протестующих – десятки безоружных студентов погибли в столкновениях с полицией во время демонстраций.

      Французский и американский бунты имеют общее начало – жажда настоящего, борьба с казенной культурой («ктулхурой», как сейчас говорят), – но разные концовки: парижские

13

Здесь, кстати, будет уместна еще одна надпись со стены в Париже 1968 года: «С 1936 года я боролся за повышение зарплаты. Раньше за это же боролся мой отец. Теперь у меня есть телевизор, холодильник и „фольксваген“, и все же я прожил жизнь как козел. Не торгуйтесь с боссами! Упраздните их!»