Если бы ты был здесь. Джоди Пиколт

емя детьми.

* * *

      «Если бы ты был здесь» – еще один пример того, почему Пиколт так увлекает… На основе опыта, который мы все пережили за последние два года, Джоди Пиколт эмоционально и трогательно показывает силу людей перед лицом страха.

Magic Radio Book Club

      Умная и эмоциональная, очень интересная книга, в которой переломные моменты жизни рассмотрены на фоне глобального кризиса.

Irish Tines

      Еще один замечательный, умный роман с совершенно неожиданным поворотом сюжета.

Women & Home* * *

      Посвящается Мелани Боринштейн, которая скоро станет новым членом нашей семьи.

      Ты стала отличным помощником в организации моего карантинного книжного клуба.

      Согласно «Происхождению видов…» Ч. Дарвина, выживает не самый сильный и не самый умный, а тот, кто лучше всех приспосабливается к изменениям.

Проф. Леон Меггинсон[1]

      Часть первая

Глава 1

      13 марта 2020 года

      В возрасте шести лет я нарисовала уголок неба. Мой отец работал реставратором и был одним из немногих, кто восстанавливал роспись плафона главного вестибюля вокзала Гранд-Сентрал в Нью-Йорке, – аквамариновое небо, усеянное мерцающими созвездиями. Было уже поздно, мне давно пора было спать, но отец отвез меня на свою работу, потому что мамы, как обычно, не было дома.

      Он помог мне осторожно взобраться на строительные леса. Я наблюдала, как он работает над расчищенным участком бирюзовой краски. Я разглядывала скопление звезд Млечного Пути, золотые крылья Пегаса, поднятый меч Ориона, изогнутую бечевку, связывающую Рыб. По словам отца, плафон был расписан в 1913 году. Однако протечки на крыше повредили слой штукатурки, и в 1944 году рисунок был перенесен на панели, которые затем прикрепили к сводчатому потолку. Изначально в ходе реставрации планировали удалить панельные доски, но в них содержался асбест, и поэтому реставраторы не стали их снимать, а вместо этого принялись ватными тампонами с чистящим раствором удалять десятилетия загрязнений с красочного слоя.

      Им удалось обнаружить историю. Среди созвездий были спрятаны подписи, шутки, понятные только работавшим над плафоном художникам, и различные пометы. А еще даты свадеб и день окончания Второй мировой войны. Имена солдат. Недалеко от созвездия Близнецов они нашли запись о рождении двойни.

      Художники, расписывавшие потолок в начале прошлого века, допустили ошибку: карта созвездий вышла перевернутой, если сравнить ее с реальными звездами в ночном небе. Однако, вместо того чтобы исправить неточность, мой отец, казалось, лишь намеренно выпячивал это несовершенство изначального рисунка. В ту ночь он работал над небольшим кусочком небесного пространства, обновляя слой позолоты на звездах. Прежде всего он нанес на маленькие желтые точки специальный клей. Затем покрыл их сусальным золотом, легким, как дыхание, и повернулся ко мне.

      – Диана, – позвал отец и протянул мне руку.

      Я взобралась на площадку, где он работал, и встала впереди него, оказавшись под защитой его тела.

      Он дал мне кисточку, чтобы с ее помощью убрать излишки золота и закрепить оставшееся на месте, покрытом клеем. Он показал, как осторожно вдавить золото в поверхность большим пальцем, чтобы галактика, которую он создал, точно никуда не делась.

      Завершив все работы, реставраторы намеренно оставили нетронутым небольшое темное пятно в северо-западном углу потолка вокзала Гранд-Сентрал, где бледно-голубое небо соприкасалось с мраморной стеной. Этот кусочек размером всего девять на пять дюймов, по словам моего отца, должен был послужить историкам источником сведений об оригинальном рисунке. Единственный способ определить, как далеко вы продвинулись, – это знать, с чего вы начали.

      Каждый раз, бывая на Гранд-Сентрал, я вспоминаю о своем отце. О том, как мы, держась за руки, покинули это место той ночью. Из-за частичек сусального золота наши ладони мерцали, словно мы украли звезды.

      Сегодня пятница, тринадцатое, так что мне следует быть начеку. Добраться от аукционного дома «Сотбис» в Верхнем Ист-Сайде до отеля «Ансония» в Верхнем Вест-Сайде можно лишь единственным способом: поездом маршрута Q доехать до Таймс-сквер, а затем пересесть на поезд маршрута 1, идущий на север города. Таким образом, мне нужно проехать чуть вперед, а потом вернуться назад, прежде чем начать двигаться в правильном направлении.

      Ненавижу возвращаться назад!

      Как правило, чтобы добраться от «Сотбиса» до «Ансонии», я иду пешком через Центральный парк, но сегодня на мне новые туфли, которые страшно натирают пятку, туфли, которые я бы никогда не надела, если бы знала, что меня вызовет к себе Китоми Ито. Итак, я спускаюсь в метро. Однако вокруг творится что-то странное, и я не сразу понимаю, что именно меня смущает.

      Слишком тихо. Обычно мне приходится пробиваться сквозь толпу туристов, которые слушают какого-то певца-попрошайку или скрипичный квартет. Но сегодня в вестибюле метро никого нет.

      Прошлым

1

Долгое время цитата ошибочно приписывалась Чарльзу Дарвину. Однако она не встречается ни в книге «Происхождение видов путем естественного отбора», ни в письмах ученого. Истинный автор выражения – профессор Леон Меггинсон. Таким образом он сослался на Дарвина в своем научном труде «Письма из Европы…» в 1963 г. Фраза передает центральную мысль «Происхождения видов…», а ученый в своем труде честно делает ссылку на Дарвина. – Здесь и далее примеч. перев.