Эта война еще не кончилась. Борис Бабкин

здесь… – Сергей махнул рукой. – Я даже приблизительно не знаю, в какой мы стороне. К кому ближе – к Ингушетии, Дагестану или Грузии.

      – Чуть окрепну – и уйду!

      – Вслух об этом не мечтай. А если во сне разговариваешь, то вообще даже не думай об этом.

      – Я не смогу так. Это хуже смерти! Пусть лучше пристрелят…

      – Я тоже так думал поначалу, а потом понял: пока хоть какая-то надежда есть, что выберусь отсюда живым, буду делать все, чтоб выжить. Сдохнешь, и хана. К тому же не может такого быть, чтоб Россия Чечню отдала. Ведь сюда сразу эти гниды из НАТО полезут. Тем более что ты сам говорил про Дагестан. Так что, сержант, будем держаться.

      – Я не дам на себя ошейник надевать, – выдохнул парень.

      – Тогда сдохнешь, – буркнул Сергей. – А заодно и мне приговор подпишешь. Слышал, что этот дух говорил?

      Опустив голову, Николай глухо застонал.

      – Я первые дни даже плакал, – сказал прапорщик. – И легче становилось.

      Парень, обхватив голову руками, длинно выдохнул и чуть слышно замычал.

      Около крайнего дома небольшого поселка остановился запыленный джип. Из него выскочили Виктор и рослый молодой мужчина, который, шагнув вперед, пристально посмотрел на стоящую у двери невысокую худенькую черноволосую женщину в длинном, простого покроя платье.

      – Здравствуйте, – кивнул Виктор. – Иса дома?

      – Здравствуйте, – тихо ответила женщина и вошла в дом.

      – Похоже, весь поселок духовский, – усмехнулся рослый. – Их тут…

      – Заткнись! – резко бросил Виктор.

      Из дома вышел высокий, широкоплечий мужчина.

      – Иров? – удивленно посмотрел он на Виктора.

      – Здравствуй, Иса! – Шагнув вперед, тот протянул руку. Иса пожал ее. – Я к тебе по делу, – сразу начал Виктор.

      – Пойдем в дом, – пригласил Иса. – На улице разговаривать не надо.

      – Понимаешь, – входя, снова заговорил Иров, – у меня сына…

      – Сейчас все решим, – вновь не дал договорить ему Иса. Что-то сказал женщине и, открыв дверь, пропустил в комнату Виктора.

      – Если бы и Юрку вот так на Кавказе встречали, – горько сказал Виктор.

      – Чечня… – Рослый мотнул головой на смотревших на машину четверых мальчишек разного возраста, старшему было не больше двенадцати. – Понаехало их в Россию. Беженцы! – сплюнул он. – Наших там режут псы поганые, а мы их волчат выкармливаем. Они же стрелять учатся раньше, чем читать. Если наши первое слово «мама» говорят, то они, наверное, «секир-башка» лопочут.

      – Хорош тебе, – сказал водитель. – Думаешь, Иров поехал бы к таким? Вряд ли…

      – Так он скорей всего насчет выкупа приехал договариваться. Сказал бы, мы с парнями…

      – Хорош тебе! – снова бросил водитель. – Сейчас многие так говорят – мы бы их… – Он усмехнулся. – И ехали бы в Дагестан или в Чечню. Хренушки! Видел я, как ты со своими на митинге орал: «Давай оружие и отправляй нас в Чечню!» Если бы дали, то наверняка бы хрен кто из вас поехал. Те,