Свет. Майкл Джон Гаррисон

который вообще ничего не знает.

      Валентайн Спрэйк, который утверждал, что знает не меньше Кэрни, а даже и больше, в клубе «Лимфа» отсутствовал; его там уже месяц не видели. Обозрев желтоватые стены, зависающих в клубе посреди дня алкашей и телеэкран над барной стойкой, Кэрни заказал себе выпивку и задумался, что делать дальше. На улице пошел дождь, сгущались сумерки; толпы людей болтали по мобильникам. Понимая, что рано или поздно вернуться в собственный пустой дом таки придется, он обреченно вздохнул, поднял воротник плаща и пошел туда. Там, сконфуженный, сломленный назойливыми мыслями об эмоциональных потребностях Брайана Тэйта, Анне Кэрни и женщине из Сохо-сквер, он выключил свет и уснул, скорчившись в кресле.

* * *

      – Твои кузины приезжают! – сообщила Кэрни мама.

      Ему было восемь лет. Он пришел в такое возбуждение, что сбежал, как только они появились, устремился через поля за домом в лесок и дальше, к мелкому пруду, окруженному ивами. То было его любимое место. Сюда никто не ходил. Зимой бурые камыши прорастали через тонкую ледовую кромку на краях пруда, летом же в ивах жужжали бесчисленные насекомые. Кэрни стоял там долго, вслушиваясь в затихавшие вдалеке крики сверстников. Убедившись, что его след потерян, он впал в почти гипнотическую расслабленность. Стянув штанишки, он расставил ноги, встал на солнце и опустил взгляд. В школе ему показали, как правильно дрочить. Член набух, но, кроме этого, ничего не случилось. Наконец ему стало скучно; он забрался на расщепленную молнией иву и улегся там в тени, глядя на воду, где мелькали тени настоящих рыбешек.

      Он не переносил общества других детей. Они так его возбуждали… Он кузинам в лицо не осмеливался взглянуть. Двумя-тремя годами позже он придумает себе обитель, именуемую Дом Дрока, а иногда – Дом Вереска, где станет мечтать о них; мечты те будут неприличны и в то же время возвышенны, а утолить их на природе труда не составит.

      В Доме Дрока всегда будет середина лета. С дороги станут видны только деревья, поросшие плющом, несколько ярдов мшистой тропинки да имя владельца на деревянной табличке у ворот. Каждый день после обеда бледные, едва достигшие зрелости девочки, которыми он сделал своих кузин, будут садиться на корточки в пронизанном солнечными пятнышками полумраке, слегка разведя полненькие ножки, выставив расцарапанные коленки и подняв до грудей платьица в оборочку, а затем кропотливо, быстрыми движениями растирать себя между затянутых белой тканью ножек, пока Майкл Кэрни наблюдает за ними с деревьев, чувствуя, как отмокают толстые кальсончики и серые школьные брюки.

      Почувствовав его присутствие, они внезапно поднимут головы – о горе!

      Что бы ни влекло его в эту безжизненную глушь, оно же сделало восьмилетнего Кэрни легкой добычей для Шрэндер. Существо плавало в стайках рыбешек под сенью ив, как проникало меж рассортированных галечных камушков на пляже, когда Кэрни было три. Оно присутствовало в любом пейзаже. Внимание его означалось видениями, в которых Кэрни брел по ровной зеленой глади затянутого ряской канала или чуял нечто ужасное в куче деталек от конструктора «Лего». Выхлопы двигателей