Жанна д'Арк из рода Валуа. Книга первая. Марина Алиева

много перечислять?! Кому ж и править, как не мне?

      Присев на край грубо сколоченного стола, кое-как прикрытого старой попоной, Карл Лотарингский наблюдал за разглагольствующим Жаном почти отстраненно, со смешанным чувством презрения и досады.

      Всё ясно – бесполезный этот разговор ни к чему не приведёт.

      Но в задрожавшем, словно от страха, свете единственной свечи, фигура Бургундца, скорчившаяся на крышке сундука, приобрела вдруг что-то зловещее, то ли от взлетевшей к потолку великоватой тени, то ли от красных отблесков, заплясавших в глазах коротышки, и герцогу Карлу стало не по себе.

      – Много на себя берёшь, – заметил он, стараясь казаться спокойным.

      – А кто мне теперь здесь помешает? – ощерился Жан. – Кузен Луи? Его любовница королева? Или, может быть, англичане?

      Он сипло засмеялся, обнажив порченные в турецком плену зубы.

      – Королеву я быстро пристегну к своему поясу, как только получу права опеки над дофином, и своего любовника она сама мне отдаст со всеми потрохами. А мальчишка дофин ещё совсем сопливый, будет делать то, что я скажу. И вместе мы, для начала, остановим войну.

      – Это как же?

      Жан снова, одним броском, соскочил на пол.

      – Думаешь, так трудно договориться с англичанами? Сэр Генри сейчас воюет с Шотландией, ему не до нас. К тому же, говорят, у него проказа. Но на тот случай, когда станет «до нас», я кое-что приготовил. Вот, взгляни.

      Он подошёл к высокому ларцу на ступенях оконной ниши и, открыв его, достал дивной красоты золотую цепь с большим неогранённым изумрудом в центральном звене.

      – Видал, какая редкость! Камень принадлежал ещё Робберу Набожному, и мой отец заказал цепь специально под него. Но, как только старик умрёт, я отправлю сокровище в подарок английскому принцу Генри Монмуту. Не сегодня – завтра ему править. И этот символ будущей дружбы придётся как раз кстати. Черт с ним, пускай получит ещё кое-какие территориальные уступки в придачу, зато мешать не станет.

      – Тебя распнут за эти уступки, – процедил сквозь зубы Карл.

      Жан Бургундский подбросил в руке тяжёлую цепь и хитро засмеялся.

      – А я отдам земли Орлеанского дома. Точнее, не я, а дофин. Или от его имени королева. Здорово получится, правда? Так что, распинать будут их, а я под этот шум разверну Бургундские знамена, брошу клич, соберу всех – и друзей, и вчерашних врагов – и всё отданное отвоюю обратно. Я – Жан Бесстрашный, которому за такую победу преподнесут и эти земли, и многое другое. Вот тогда, друг мой, на этой голове, – Жан постучал себя по лбу, – корона Франции станет лишь дополнением Бургундской короны.

      Карл поднялся

      – Я под твои знамёна не встану, – сказал он, глядя прямо в черные глаза коротышки

      Тот молча повел шеей, как будто раздвигал тугой ворот. Потом, с тяжёлым грохотом, в ларец упала цепь и, следом, захлопнулась крышка.

      – Значит, не встанешь…

      Жан выдернул из сундука свой