Великие мысли великих людей. XIX – XX век. Группа авторов

на ощупь тверд.

      Тех нет объятий, чтоб не разошлись как стрелки в полночь.

      …страданье есть способность тел, и человек есть испытатель боли. Но то ли свой ему неведом, то ли ее предел.

      Классический балет есть замок красоты…

      Страницу и огонь, зерно и жернова, секиры острие и усеченный волос – Бог сохраняет все; особенно – слова прощенья и любви, как собственный свой голос.

      Поэзия это не «лучшие слова в лучшем порядке», это – высшая форма существования языка.

      Наряду с землей, водой, воздухом и огнем, деньги – суть пятая стихия, с которой человеку чаще всего приходится считаться.

      Устремления большинства человечества сводятся… к достижению нормальных человеческих условий.

      Всякое творчество начинается как индивидуальное стремление к самоусовершенствованию и, в идеале, – к святости.

      Никто не знает будущего. И менее всего – те, кто верит в исторический детерминизм. После них идут шпионы и журналисты.

      Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной. Только с горем я чувствую солидарность. Но пока мне рот не забили глиной, Из него раздаваться будет лишь благодарность.

БРЮСОВ

      ВАЛЕРИЙ ЯКОВЛЕВИЧ БРЮСОВ (1873–1924) – РУССКИЙ ПОЭТ И УЧЕНЫЙ, ОСНОВОПОЛОЖНИК РУССКОГО СИМВОЛИЗМА. ПО ОПРЕДЕЛЕНИЮ И. СЕВЕРЯНИНА – «ПРЕЗИДЕНТ СРЕДИ ПОЭТОВ».

      Кто не родился поэтом, тот никогда им не станет.

      Каждый человек – отдельная определенная личность, которой вторично не будет. Люди различаются по самой сущности души; их сходство только внешнее. Чем больше становится кто сам собою, тем глубже начинает понимать себя – яснее проступают его самобытные черты.

      Если можешь, иди впереди века, если не можешь, иди с веком, но никогда не будь позади века.

      Человек умирает, его душа, не подвластная разрушению, ускользает и живет иной жизнью. Но если умерший был художник, если он затаил свою жизнь в звуках, красках или словах, – душа его, все та же, жива и для земли, и для человечества…

      Меняются приемы творчества, но никогда не может умереть или устареть душа, вложенная в создание искусства. Если язык стихотворения еще позволяет прочесть, если по собранным обломкам можно уловить намерение ваятеля, то не умерла душа творца и для нас живущих.

      Вечен только мир мечты.

      Каждый миг есть чудо и безумье, Каждый трепет непонятен мне, Все запутаны пути раздумья, Как узнать, что в жизни, что во сне?

      Искусство жаждет самовластья И души черпает до дна. Едва душа вздохнет о счастье, – Она уже отрешена.

      Только доблесть бессмертно живет, Ибо храбрые славны вовеки!

      И всё, что нас гнетет, снесет и свеет время, Все чувства давние, всю власть заветных слов, И по земле взойдет неведомое племя, И будет снова мир таинственен и нов.

      Сверкает жизнь везде, грохочет жизнь повсюду! Бросаюсь в глубь веков, – она горит на дне… Бегу на высь времен, – она кричит мне: буду! Она над всем, что есть; она во всем, во мне!

      Глупец восклицает: «Ломок Стебель памяти о заслугах!» Мудрый говорит: «Буду скромен, И меня прославят