Я и есть безумие. Абиссаль. Стейс Крамер

Я даже душ не успел принять, – ворчал Элиот, поправляя трусы.

      – Почему ты мне все не рассказал?!

      Крэбтри уставился заспанными глазами на Лестера.

      – Поконкретнее, пожалуйста. Мой мозг утром слабо соображает. О чем я тебе не рассказал?

      – О том, что «Джойсы» планируют теракт и мы должны в этом участвовать!

      Элиот зевнул, накинул на себя халат.

      – А. Так я просто тебе вкратце обрисовал ситуацию, решил потом сообщить мелкие подробности.

      – Ты считаешь это мелкими подробностями?! – бушевал Лестер. – Я думал, что им нужна взрывчатка для междоусобной войны, чтобы разобраться с конкурентами, не выходя за пределы Улиц. А они хотят убить тысячи невинных людей!

      – Ну и что? Не стоит так драматизировать, друг. Значит, у этих невинных людей судьба такая, понимаешь?

      – Элиот, ты вообще слышишь, что говоришь?!

      – Не ори! Успокойся! Пойми, Лестер, если мы откажемся от сделки, «Джойсы» не откажутся от своего плана, и эти несчастные все равно погибнут. Они уже трупы! Но мы при этом лишимся денег и Нью-Йорка.

      – Такой ценой мне ничего не нужно.

      – Речь идет о миллионах, глупец! Ты чего из себя святого строишь? Все твое состояние построено на мертвецах. Мы вместе пополним свою коллекцию грехов, друг, не переживай. Так что я тебе рекомендую еще раз все хорошенько обдумать.

      – Нет.

      – Нет?

      – «Абиссаль» не будет в этом участвовать.

      Элиот распахнул глаза, челюсть замерла в отвисшем положении. Лестер направился к двери, мы как всегда молча последовали его примеру.

      – Лестер, ты же понимаешь, что после этого наши отношения могут измениться навсегда?

      – …Пусть так, – сказал Лестер, не оборачиваясь.

      8

      Мы все вчетвером были настолько вымотаны, что не находили сил даже поговорить друг с другом. Завалились в гостиницу, разошлись по номерам. Я проснулась ночью, потерявшись во времени и календарных числах. Я не понимала, где нахожусь, что я тут делаю. А потом до меня все-таки дошло. Меня обдало жаром при мысли, что мы едва не стали сотрудничать с террористами. Элиот уверен в том, что они не оставят свою идею и обязательно воплотят ее. Закрыв глаза, я увидела сотни изуродованных, мертвых тел, крики выживших, кровь, плач, хаос и страх. Отказавшись от сделки, мы все равно являемся ее косвенными участниками. Потому что мы обо всем знаем и молчим.

      Я вышла из гостиницы, выкурила несколько сигарет. Бродила по набережной, что располагалась неподалеку от места нашего ночлега. Несмотря на поздний час, город все еще не спал. Молодежь гуляла, парочки в обнимку смотрели на ночное небо. Кто-то занимался ночной пробежкой, кто-то выгуливал собаку. Я смотрела на этих беззаботных людей и безумно им завидовала. Я никогда не вернусь в их мир.

      Я стояла у края набережной, смотрела на черную воду, ребристая поверхность которой мерцала разноцветными огоньками, что отбрасывали фонари и подсвеченные здания. Тут я услышала, как ко мне кто-то подошел, обернулась и увидела Доминика.

      – Тоже не спится? – спросила