Стрекоза ты моя бестолковая. Татьяна Булатова

отрицательно помотал головой и передвинулся к краю дивана.

      – Гражданин! – Куруськин вернулся к своим прямым обязанностям. – Вы это… вставайте и пройдемте со мной для выяснения личности.

      – Подожди-ка, Анатолий Сергеич, – процедила старшая по подъезду и, по-гренадерски вытянувшись вверх, рявкнула: – Так, мужик, слушай меня. Ты кто? Не помнишь? Щас вспомнишь! Щас тебя в бобик засадют и куда надо отвезут. Здесь не общага – без паспорта жить! Шевелись давай, пьянь!

      Бородач свесил ноги с дивана, попытался встать, но тут же завалился назад на грязную кучу.

      – Шатает, – добродушно усмехнулся он и предпринял еще одну попытку занять вертикальное положение.

      На какое-то мгновение ему это удалось, но стоять ровно на одном месте все равно не получалось: бородач раскачивался, как маятник. И когда об ноги страдальца потерся вынырнувший неизвестно откуда кот, мужичонку вновь опрокинуло назад.

      – Ой, никак что-то, – застеснялся он, обескураженно заморгал и переключился на кошака, вьющегося возле ног. Увидев, что тот поднял хвост трубой и мелко-мелко им завибрировал, бородач разулыбался и похлопал себя по коленке. – Кузя, Кузя…

      Кузя поднял треугольную башку, сощурил глаза и извлек из себя нечто похожее на мерзкий скрежет.

      – А ну иди отсюда, дрянь такая! – замахнулась на кота Жданова, вызвав в мужике заметное сопротивление.

      – А ну! Не моги! – грозно произнес он и почесал бороду. – Манька узнает, больше не пустит. Нельзя!

      – Я и тебя, и твою Маньку, и кошек этих сраных в гробу видала! Вставай давай, выматывайся, чтоб духу твоего здесь не было! Ни твоего, ни тварей этих, пока отравой здесь все не засыпала.

      От крика Ждановой мужичонка поморщился и как ни в чем не бывало поинтересовался:

      – А Маня-то моя где?

      Участковый с тоской посмотрел на Нину и буднично огласил итоги осмотра квартиры Марфы Васильевны Соболевой:

      – Следов преступления не значится. Можно опечатывать. А этого – на улицу, пусть идет куда хочет. Толку от него никакого.

      – А где мой паспорт? – неожиданно поинтересовался бородач и шмыгнул носом.

      – А это тебе в милиции, мил-человек, скажут, – успокоила его Жданова и легко приподняла мужика за шиворот. – Иди давай… Паспорт!

      Вытащив беспаспортного за дверь, старшая по подъезду проволокла его по лестнице и силком усадила на лавку около подъезда.

      – Сиди давай, пока не протрезвеешь, – приказала Жданова и вернулась в Марфину квартиру, откуда несчастный Куруськин выгонял подзадержавшихся котов и кошек. – Все, что ли?

      – Вроде все, – неуверенно ответил участковый и стащил с головы фуражку.

      – А ты, Сергеич, и впрямь печати наклеишь? – вкрадчиво поинтересовалась Жданова, радея за дело – освободить подъезд от смердящей скверны.

      – Положено, – уклончиво ответил Куруськин и рукой показал преданной Нине на дверь.

      – Ты бы, лейтенант, людей уважил! – Она, похоже, не теряла надежды. – От того, что мы здесь порядок по-соседски