Прелюдия к убийству. Смерть в баре (сборник). Найо Марш

мы еще не начали учить роли, – сказал Джослин весело. – Роли очень большие, – продолжил он, переворачивая страницы. – Я предполагаю, что Элеонор сыграет герцогиню, а мисс Кампанула – другую даму, миссис Синг или как ее! Гертруда! Как хорошо все придумано!

      – Это была моя идея, – заметила миссис Росс.

      – Я могла бы высказать свое мнение, – перебила ее мисс Кампанула, – но оно может не всем прийтись по душе.

      – Возможно, Джернигэм, – сказал пастор, – ты предложишь что-то свое?

      Разумеется, эсквайр высказался за «Витрины». Идрис и Элеонор не разжимали губ. Дамы были смущены и напряжены. Их весьма возмутила обида, нанесенная «Простушке Сьюзан», каждая желала встать и, сказав пару подходящих словечек, покинуть собрание. Но обеих останавливало разумное нежелание навредить себе, чтобы досадить другому. Было очевидно, что «Витрины» будут поставлены независимо от их присутствия или отсутствия. Если все остальные не лгали, похоже, в пьесе были две превосходные роли, которые у них могли перехватить. Тихо вздыхая и прихорашиваясь, дамы наблюдали друг за другом.

III

      Между тем с присущим всем Джернигэмам энтузиазмом при воплощении новых проектов Джослин и его сын принялись распределять роли. Почти столетие назад случилось то, что Элеонор назвала «инцидентом» в семейной истории. Одна из миссис Джернигэм была простой, глупой и в придачу бесплодной женщиной. Ее Джослин, четвертый по счету обладатель этого имени, в открытую жил с очень красивой и изысканной актрисой. При этом он весьма успешно убедил всех в том, что его сын, рожденный вне брака, являлся законнорожденным, и его жена растила мальчика как своего собственного. Это бесстыдство привело к тому, что в Пен-Куко полюбили театр, и эта страсть передавалась у Джернигэмов из поколения в поколение. Как будто хорошенькая актриса немного припудрила румянами все семейные портреты. И Джослин, и Генри играли в Драматическом обществе Оксфордского университета. Они двигались по сцене так, словно выросли на театральных подмостках. Джослин считал себя лучшим актером, чем был на самом деле, а Генри и не подозревал, как прекрасно может играть. Даже мисс Прентис, которая была Джернигэм по матери, тоже получила капельку актерской крови. Хотя ей ничего не было известно о театре, она относилась с неприязнью даже к самой идее карьеры на сцене для умных людей, не могла по достоинству оценить ни одной пьесы, но в любительских театрах была удивительно органична и играть любила. Ей было известно, что Идрис Кампанула надеялась на ее отказ играть в «Витринах», и была почти склонна сказать «нет». «Неужели? – думала она. – Отказаться от пьесы, выбранной мной, ради чего-то, что предпочла эта женщина! Смотреть, как они делят роли». Подбирая слова для объявления о своем отказе, она представляла леди Эпплбай из Мортон-Гренджа, соглашающуюся на роль, о которой Джослин так хорошо отзывался. И более того, пастор будет думать, что Элеонор лишена милосердия. Этот довод оказался решающим. Дождавшись паузы в общей беседе, она обратилась к пастору:

      – Могу я сделать маленькую ремарку?

      – Безусловно, – ответил мистер Коупленд. – Соблюдайте