Войны ветра. Дмитрий Янковский

обычных вакуумных застежек. Народ тут не скупился ни в чем, что порадовало.

      Медиа-центр в комнате тоже был класса «люкс» – с усилителем такой мощности можно слушать музыку животом, а не ушами. Просмотрев весьма обширную коллекцию кристаллов с и-операми, я уверенно выбрал модный, но еще не виденный мною «Огненный шторм» и повалился на кровать, уставившись в видеопространство между четырьмя генераторными стержнями.

      Примерно через час, увлекшись разворачивающимся действом, я с трудом различил сквозь грохот звуковых мембран зуммер дверного звонка. Пришлось снизить громкость и открыть дверь. На пороге стоял Глеб, расслабленный и спокойный, словно у него нет и никогда не было ни малейших проблем. В руках он держал лист тончайшего пластика с прожженным на принтере текстом.

      – Развлекаешься? – спросил он и шагнул в комнату, не удосужившись дождаться моего приглашения.

      – Другой команды не было, – пожал я плечами.

      – Ну и правильно. Некоторые новички нервничают…

      – Пока не увидел повода, – парировал я. – К тому же новичок новичку рознь. Тут я, может, и новичок, но вообще…

      – Если говорить вообще, как ты выразился, то с улицы мы народ не набираем.

      Мне понравилось, что удалось его зацепить. Терпеть не могу, когда люди надувают щеки на ровном месте.

      – А чего же они тогда нервничают? – подлил я масла в огонь.

      Но Глеб меня раскусил и в дискуссию ввязываться не стал.

      – Вот тебе текст Присяги, – сказал он.

      – Это перед строем надо читать? – взял я листок.

      – Нет. До таких формальностей мы не опускаемся. Все же не в детском интернате в войнушку играем.

      – А-а-а… – с пониманием протянул я, вложив в это достаточную долю иронии.

      – Просто ознакомься и подпиши. – Он протянул мне световое стило.

      Я пробежал глазами текст и усмехнулся. Ничего более забавного видеть мне не приходилось:

      «Я, Егор Сморода, вступая в ряды уполномоченных исполнителей Института Прикладной Экзофизики, торжественно клянусь быть честным, дисциплинированным, стойким, беспрекословно выполнять приказы начальства, а также чтить законодательство России, если это не противоречит выполнению текущего задания. Я клянусь, не щадя крови, жизни и бессмертия собственной души, защищать граждан России, быть верным товарищам по службе, отстаивать свою честь и достоинство. Если же я нарушу данную мной Присягу, да постигнет меня суровая кара Института, праведное презрение товарищей и укор собственной совести».

      Я почесал переносицу и выжег световым стилом на листе свою подпись.

      – Прекрасно. – Глеб взял у меня текст. – Через полчаса ужин. Столовая по коридору направо. Там есть указатели на стенах.

      – Хорошо.

      Я закрыл за ним дверь и задумался. Но, в принципе, жаловаться на развитие событий повода не было. Все сложилось даже лучше, чем могло. По крайней мере, на ужин подадут не баланду для каторжников.

      Я выключил медиа-центр и выбрался в коридор.