Волшебное наследство. Диана Уинн Джонс

деятельно носили чайники с чаем и тарелки с бутербродами торжественному собранию в гостиной, где приходилось заново рассказывать всем подоспевшим, как было дело.

      Марианне это надоело до смерти. Каждый раз, когда она доходила до того момента, где Дед Фэрли тряс кулаком и кричал, приходилось объяснять:

      – По-моему, Дед Фэрли наслал тогда на Бабку какое-то заклятие. Я его почувствовала.

      И каждый раз дядюшка или тетушка отвечали:

      – Нет-нет, Джед Фэрли на такое не способен!

      После чего поворачивались к Джо и спрашивали, почувствовал ли и он тоже, что Дед Фэрли наслал на Бабку чары. Джо приходилось мотать головой и отвечать, что нет, не почувствовал.

      – Просто от Деда столько всего шло, – оправдывался он, – я мог и пропустить.

      Однако дядюшки и тетушки отмахивались от Джо, как и от Марианны. И сразу бежали к Бабке. Мама прибыла первой – она единственная из всех дам семейства Пинхоу додумалась приготовить бутерброды при помощи колдовства, а не нарезать вручную, – и обнаружила Бабку в таком состоянии, что, недолго думая, наслала на старушку сонные чары. Так что Бабка почти все время прохрапела на потертом диванчике.

      – Она так голосила, что весь дом трясся, – объясняла мама каждому вновь прибывшему. – Мне показалось, так будет лучше всего.

      – Разбудила бы ты ее, Сесили, – говорили в ответ дядюшки либо тетушки. – Наверное, она уже успокоилась.

      Тогда мама снимала чары, и Бабка вскрикивала и резко садилась.

      – Павлиний пирог, говорю я вам! – вопила она. – Скажите мне что-нибудь, чего я не знаю. Позовите пожарных. Шары летят! – И прочую дребедень в том же духе.

      Через некоторое время дядюшки либо тетушки признавали:

      – Пожалуй, ты права, лучше ей поспать. Что-то она совсем не в себе.

      Тогда мама снова насылала чары, и до прибытия очередного Пинхоу воцарялась торжественная тишина.

      Эта процедура повторилась со всеми – за исключением одного лишь дяди Чарльза. Дядю Чарльза Марианна просто обожала. Во-первых, если не считать дяди Симеона, он был ее единственный худой дядюшка. Большинство дядюшек из семейства Пинхоу с возрастом приобретали определенную солидность, хотя и толстяками, пожалуй, не были. А еще у дяди Чарльза, в отличие от всех прочих, в лице была этакая смешинка. В семье считали, что он «не оправдал надежд», совсем как Джо. Зная Джо, Марианна подозревала, что и дядя Чарльз очень старался не оправдать надежд, хотя, по ее мнению, слегка перегнул палку, когда женился на тете Джой с почты.

      Дядя Чарльз примчался в старом комбинезоне, заляпанном краской – по профессии он был маляр, – и посмотрел на Бабку, которая, приоткрыв рот, храпела на диванчике.

      – Не надо беспокоить ее ради меня, – сказал он. – Ну что, спятила-таки старушка? Что случилось-то?

      Марианна еще раз все рассказала, и тогда дядя Чарльз потер замазанной в краске рукой щетину на подбородке