Интернетки. Александр Русанов

прямо рвётся подставить мне свою шею!

      – Ну-у-у… да, не рвётся. Прямо скажем, совсем не рвётся.

      – И чего делать?

      – Да откуда же я знаю!

      – А может он действует по принципу классика: «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей». Даже продолжение подходит: «Но эта важная забава достойна старых обезьян».

      – Он не обезьяна! И совсем не старый.

      – Ну да, сорок восемь, совсем юнец. Вполне может быть, что ещё девственник!

      – Дура озабоченная.

      – Сама такая!

      – Так ты решила, чего хочешь?

      – Не знаю. Его я очень хочу, но это не так важно. Важнее понять, нужно ли это?

      – Начнём сначала. Он тебе нравится?

      – Иди ты!

      – Хорошо, поставлю вопрос по-другому. Твоё чувство к нему достаточно сильное?

      – Да-а-а-а. Я уже сама с собой разговариваю из-за него. Впору уже санитаров вызывать.

      – Значит, сильное! Давай тогда думать, как к нему подступиться. На твои прелести он не реагирует. Все твои попытки его заинтересовать провалились.

      – А много тех попыток-то было?

      – Две неудачные. Но Бог любит троицу.

      – Ты предлагаешь мне завтра опять попытаться его очаровать? И как ты себе это представляешь? Они же вдвоём работать будут. Мне что, двоих сразу обольщать?

      – Зачем двоих? Ты и одного-то не можешь заставить хотя бы посмотреть на тебя. Куда тебе двоих! Пускай сделают свою работу. У тебя договор с Геной. Расплачиваться ты будешь именно с ним. Вот и будет это твой третий и последний шанс. Подготовься к нему капитально, продумай всё, ты же умная баба!

      – А пока они работают, что мне делать?

      – Не мешать им работать! Чем меньше ты будешь им мешать, тем быстрее они закончат, и ты сможешь получить свой шанс.

      – Хорошо, уговорила! Подождём окончания ремонта. А теперь – спать.

      Вечером после работы я пришёл домой. Настроение было мерзкое, несмотря на то, что закончил объект. До обеда я еле двигался, голова была пустая, а руки были как ватные. Но через несколько часов похмельные мучения закончились, я смог доделать все мелочи и подписать акт приёмки. Правда, когда головная боль отпустила, появились безрадостные мысли. Именно они и были причиной плохого настроения.

      Домашние хлопоты заняли чуть больше часа. Одинокому мужику много не надо: приготовил по-быстрому поесть, набил утробу, посмотрел на гору грязной посуды и посчитал, на сколько дней осталось чистой. Вот и все хлопоты. Телевизор смотреть не хотелось, компьютер включать тоже. Я лёг на широченный самодельный диван и задумался:

      – И для кого ты этот диван делал? Продать его, что ли? Только тоску наводит.

      – Ты же так мечтал сделать уютный диванище. Мечтал, что на нём будешь принимать по десятку баб в день. И где очередь на твой траходром?

      – Иди в баню, без тебя тошно! Кстати, о бане. Неплохо бы в ванне сделать сауну. Греть косточки после работы.

      – А кому твои косточки нужны?

      – Ну и хрен с ней, с сауной.