Цивилизация, культура, религия. Зигмунд Фрейд

и друзья отговаривали его от данной публикации? Какие содержавшиеся в работе предположения и заключения явились шокирующими для большей части людей, прочитавших этот труд?

      В своей публикации Фрейд повторил, по сути дела, все предшествующие соображения о религии, которые им были высказаны ранее в таких работах, как «Навязчивые действия и религиозные обряды», «Тотем и табу», «Будущее одной иллюзии». Отцеубийство в первобытной орде, акт поедания отца сыновьями, последующий запрет на инцест, заповедь экзогамии, возникновение тотемизма как первой формы проявления религии, очеловечивание почитаемых существ и появление человеческих богов, фиксированность на пережитках прошлого и возвращение забытого спустя сотни лет, являющееся аналогом бредовой мании психотиков религиозного верования, религия как общечеловеческий невроз, мощное воздействие ее на людей, имеющее природу навязчивых невротических состояний, – все это нашло свое отражение в книге «Человек Моисей и монотеистическая религия». Но не эти повторения вызвали столь бурную реакцию протеста среди значительной части ее читателей.

      Дело совсем в другом. А именно – в том, что с первых строк публикации становится ясно: автор намерен отнять у народа, которым он гордился как «величайшим среди своих сыновей», свое происхождение. По мере же чтения работы выясняется, что Фрейд собирается это сделать путем обоснования гипотезы, что человек Моисей, освободитель и законодатель еврейского народа, «был не еврей, а египтянин», давший еврейскому народу в Египте такую новую религию, которая «была египетской», и что цель исследования – внести в контекст еврейской истории «образ египтянина Моисея». Одного этого было уже достаточно для того, чтобы, не обращая внимания на приводимые Фрейдом аргументы в защиту своей гипотезы, не только выразить свое возмущение предательством «неверного еврея», но и обвинить его в кощунстве, в подрыве авторитета иудаизма, поскольку в книге утверждалось, что достигнутая греческим народом гармония в развертывании духовной и телесной деятельности «оказалась евреям недоступна» и что в религиозно-историческом смысле «христианство было прогрессом», а иудейская религия «стала в какой-то мере окаменелостью».

      Между тем ни о каком предательстве по отношению к иудаизму у Фрейда не было и речи. При случае он всегда подчеркивал свое еврейство. В первой же своей «Автобиографии» он отмечал, что его родители были евреями и сам он всегда оставался евреем.

      Правда, Фрейд считал, что если бы, как он выразился в письме к Карлу Абрахаму 23 июля 1908 года, его звали Оберхубер, то его открытия «натолкнулись бы на гораздо меньшее сопротивление»[12]. Однако он не только не отворачивался от своего иудаизма ради спасения психоанализа от всевозможных нападок, но и гордился своей принадлежностью к еврейскому народу, подбадривал своих коллег и призывал психоаналитиков-евреев к тому, чтобы они были готовы к той несправедливости, которая может быть проявлена

12

Цит. по: Энциклопедия глубинной психологии. Т. I. М., 1998. С. 60.