Связующая магия. Ольга Баумгертнер

в чем смысл существования такого болтуна как Дирф, например? Или того трактирщика, который с радостью сообщает каждому только что прибывшему постояльцу о наличии в комнатах номера и похлебке насекомых? Кстати, от этих насекомых я его избавил. Как думаешь, смысл его жизни изменился?

      – По-моему, ты перебрал с вином, Тэрсел.

      – Сегодня я могу себе это позволить.

      Служанка унесла тарелки и пустой кувшин. Я прикрыл глаза, меня стала окутывать дрема.

      – Ты слышал о связующей магии? – спросил меня Дорстар.

      – О чем, о чем? – в мой голос помимо воли закралась насмешка.

      – О связующей магии, – повторил маг.

      – Что-то смутно вспоминаю, – отозвался я. – Спроси меня об этом лучше завтра утром. Доброй ночи. Пошли, Шэд.

      Следующим утром я успел позавтракать, когда в трапезную вошел Дорстар. Судя по его чуть удивленному виду, застать меня здесь он не ожидал.

      – Думал, ты еще спишь, – произнес он, присаживаясь напротив.

      – Скажи-ка, – начал я. – Ты вчера говорил, что много путешествовал. Стало быть, ты доходил до Рубежа.

      – Ты слышал о нем?

      – Думаю, о нем слышал любой маг, кто забредает в эти миры, минув Приграничье. Ты ведь знаком с Гейниром?

      Дорстар скривился.

      – На амулетах охранников – защита от гипномагии. Твоя работа? – продолжил любопытствовать я.

      – Нет.

      Я с изумлении воззрился на него.

      – Тогда чья же?

      – Наверное, тех, кто посмел все-таки перейти Рубеж. Я не встречал гипномагов с тех пор, как оставил Игнифероса.

      – Считаешь, что они не послушали предупреждения охранника и ушли?

      – Похоже на то. Иногда жажда знаний оказывается сильнее довольно-таки туманных предупреждений, – Дорстар нахмурился и вдруг неожиданно улыбнулся. – Хотя вот смысл жизни Гейнира и тех, кто его окружает, предельно ясен.

      – Почему туманных предупреждений?

      – Со мной Гейнир не очень откровеничал. С тобой, думаю, тоже. Или ты действительно склонен считать, что за Рубежом находятся какие-то наши враги? С таким же успехом мы можем считать врагами друг друга… Это я к тому, что тот, кого принято считать врагом, за, например, то же инакомыслие, может оказаться союзником…

      – Союзником в чем? – спросил я.

      Дорстар пожал плечами, но ход его мыслей мне не понравился.

      – Так ты видел Рубеж? – спросил он в ответ.

      – Нет. Думаю повременить с этим удовольствием.

      Я сделал в трактире запас съестного для себя и Шэда.

      – Уже собираешься?

      – Хочу побыть один, – заметил я.

      – Как пожелаешь, – Дорстар развел руками. – Но я бы хотел знать, где точно ты собираешься пережидать…

      Я раскрыл портал.

      – Этот мир не жилой? – уточнил я.

      Дорстар кивнул. А я поглядел на пустыню.

      – Все равно, ничего лучше не найдешь, – заметил он. – От Приграничья до Рубежа они все такие. Только в трех из них живут люди.

      Я