Чернокнижник. Максим Войлошников

при Вильгельме VI, правнуке Филиппа. Она являлась верной союзницей протестантской Швеции, а затем и Франции. Ландграфиня решила, что не будет делиться с лютеранином – тоже протестантом, хотя и более умеренным! – Георгом II Дармштадским. И под занавес Тридцатилетней войны началась кровопролитнейшая Гессенская война, где Кассель победил. Во время этой войны в княжествах погибло две трети населения, и особенно опустошен был Марбург, который – какая ирония! – в конце концов[4] после мирных переговоров отошел к Дармштадту. В итоге раздел княжества был произведен по завещанию его последнего правителя, и поэтому вся кровь лилась совершенно напрасно. После Тридцатилетней войны, поглотившей шесть миллионов человеческих жизней – половину населения Германии, в том числе две трети его на севере, в некоторых округах на несколько десятилетий официально было признано многоженство. И лишь недавно численность жителей Марбурга достигла уровня вековой давности – семи тысяч человек…

      Оставив коня на городской конюшне, Лодья быстро дошел до основательного городского дома неподалеку от величественной протестантской кирхи. Он открыл дверь в этот дом не как квартирант, но как хозяин. Навстречу ему попалась молодая светловолосая женщина, спускавшаяся со второго этажа.

      – О, майн либе Габриель! – воскликнула она, кидаясь ему на грудь.

      – Майне либе Кати! – отвечал он, страстно целуя ее.

      – О, от тебя опять пахнет зверем! Так всегда после охоты! – говорила она, гладя его широкие плечи.

      – Да, мы охотились на зверя, милая.

      – Но что случилось, мой дорогой, – ты приехал раньше. Не навлек ли ты на себя немилость наследника? – озабоченно спрашивала она.

      – Нет, старый ландграф умер, и Людвиг стал правителем. Бедному студенту не место в его свите…

      – Стало быть, ты сможешь больше учиться и быстрее станешь господином профессором!

      – Да, Кати, – отвечал он. – Ты во всем видишь только перемены к лучшему!

      Уроженец южноитальянского города Нолы, близ Неаполя.

      На самом деле Марбург как раз захватил Кассель, но автору удобнее считать, что это был Дармштадт.

      Глава 4. Философ

      Лодья совсем немного пробыл со своей возлюбленной, дочерью домовладельца. Вскоре, умытый и переодевшийся, он бодро, будто не проскакал перед этим сотню с лишним верст, отправился в город. Над Марбургом господствовала зеленая Замковая гора. Некогда кто-то из старинных графов эпохи Каролингов, чье имя история не сохранила, построил на этом плато свое укрепление, на месте которого и возвела позднее пограничный замок, а затем резиденцию вдовая экс-герцогиня София. Лодья пошел к университету, оставляя замок по левую руку. Но на полпути он свернул и постучался в двери большого старого двухэтажного дома. Его впустила пожилая служанка. Этот дом снимал знаменитый Кристиан Вольф, философ,

4

На самом деле Марбург как раз захватил Кассель, но автору удобнее считать, что это был Дармштадт.