Шпионские игры царя Бориса. Александр Гурин

Выходец решил рискнуть и попытаться договориться со своей любовницей:

      – Можешь не сомневаться, московский царь щедро платит верным слугам своим.

      Неожиданно у женщины вырвалось:

      – Мне не нужны его деньги! Разве ради денег я, русская, готова помогать русским людям?!

      Глядя на очаровательную, взволнованную рижанку, чья грудь вздымалась под изящным корсажем, Тимофей перестал что-либо понимать. О чем это она?! Что это значит и чего она хочет на самом деле?! Вдруг давно служит бургграфу Никлаусу Экку и специально открыла подворье, где останавливаются русские торговцы, чтобы следить за ними?

      – О чем ты говоришь, немка?

      И вновь любовница ошарашила Тимофея Выходца:

      – Нет, Тимотеус, я не немка. Я последняя русская в этом городе!

      – Как так?

      – Когда-то в Риге жило немало русских, Тимофей, – неожиданно перешла на русский красивая рижанка.

      Говорила она с трудом, с сильным акцентом, но Тимофей все же мог понять ее. Впрочем, он понимал слова, но не понимал пока их смысла. А то, что Мария знает русский, еще больше встревожило его – именно такую женщину, красивую и знающую язык, могли приставить следить за русскими купцами.

      Видя недоумение любимого мужчины, Мария стала торопливо объяснять по-русски, почему считает себя его соотечественницей. Тимофей не совсем вежливо прервал ее:

      – Говори лучше по-немецки. Ведь тебе, немке, так легче.

      – Пойми, Тимотеус, русские жили в этом городе сотни лет. Ты не можешь этого знать, а мой отец рассказывал мне, что здесь была православная церковь, названная в честь святого Николая. Мой прадед был одним из создателей цеха русских розничных торговцев – тогда в городе существовал даже русский цех! Если бы ты, Тимотеус, приехал в Ригу лет шестьдесят назад, тебя непременно встретил бы у ворот русский торговец и предложил бы квас со льдом!

      – Про то, что в Риге была православная церковь, мне ведомо, – возразил Выходец. – Но я думал, что ее построили для нужд приезжавших в Ригу русских купцов.

      – Нет, Тимофей, она нужна была для русских рижан. Католики терпимо относились к ее существованию. Но вот рижские немцы стали лютеранами. И после этого они не захотели терпеть в городе русскую церковь. Ее закрыли. Через несколько лет царь Иван Грозный начал войну с Ливонией. Русским в Риге стало еще хуже. Некоторые из них покинули город, а некоторые стали… немцами. Они ведь и раньше говорили по-немецки уже даже лучше, чем по-русски, большинство имели немецкие имена. Ведь не одно поколение жило среди немцев. Так что достаточно было всего лишь забыть, что ты русский, и человек превращался в немца.

      Мои отец и мать умерли во время мора от болезни, когда я была еще девочкой. Меня воспитывала сестра моей матери и ее муж – немец. Они никогда не называли меня Машей, а только Марией. Я выросла, вышла замуж за немца…