Холодный город. Холли Блэк

по себе при мысли, что у вампира может быть чувство юмора.

      – Постой, – произнес Эйдан с кровати. – Ты не знаешь, что он может сделать.

      – Зато мы знаем, что сделал бы ты, правда? – доброжелательно заметил вампир.

      Солнце уже опускалось к деревьям на горизонте. У Таны оставалось не так много времени на размышления. Нужно было рискнуть.

      На кровати под Эйданом лежало одеяло, она принялась его вытаскивать.

      – Я пойду к машине, – сказала Тана обоим. – Потом подъеду к окну, и вы оба заберетесь в багажник. У меня есть монтировка. Надеюсь, я смогу разбить ею цепи.

      Вампир ошарашенно посмотрел на нее. Затем взглянул на дверь, и на его лице появилось хитрое выражение:

      – Если ты меня освободишь, я смогу удержать их.

      Тана покачала головой. Вампиры сильнее людей, но не настолько, чтобы справиться с железом.

      – Ты останешься в цепях. Но отсюда я тебя заберу.

      – Ты уверена? – спросил Эйдан, – Габриэль все-таки вампир.

      – Он предупредил меня о тебе и о них. Хотя не должен был. Я не собираюсь платить за это… – ответила Тана. Потом умолкла и нахмурилась: – Габриэль?

      – Это его имя, – вздохнул Эйдан. – Габриэль. Другие вампиры так его называли, когда привязывали меня к кровати.

      – А! – последним рывком она вытащила одеяло и бросила его Габриэлю.

      Сердце бешено билось у нее в груди, но теперь к страху примешивался азарт. Она всех спасет.

      Внезапно за дверью послышался шорох, ручка начала поворачиваться. Тана вскрикнула, запрыгнула на кровать и, перескочив через Эйдана, бросилась к окну. Мешок для мусора легко оторвался, впустив в комнату золотой свет вечернего солнца.

      Габриэль зашипел от боли и плотнее завернулся в одеяло, стараясь спрятаться за комод.

      – Солнце еще высоко, – закричала она срывающимся голосом. – Не входите!

      Движение за дверью прекратилось.

      – Ты не можешь оставить меня здесь! – сказал Эйдан, когда Тана налегла на раму, за долгие годы разбухшую от дождей. Мышцы горели огнем, она еще раз дернула раму, пытаясь поднять ее вверх. С громким скрипом та немного приоткрылась. Хоть бы этого хватило.

      Прохладный ветерок пах жимолостью и свежескошенной травой.

      Посмотрев на кучу из одеяла и курток за комодом, где прятался Габриэль, Тана сделала глубокий вдох.

      – Я не оставлю тебя, – сказала она Эйдану, – обещаю.

      Сегодня больше никого не убьют. Только не тех, кого она может спасти. Уж конечно не человека, которого она когда-то любила (или думала, что любит), даже если он оказался ничтожеством. И не мертвого парня, который дает хорошие советы. И, как она надеялась, не ее.

      Наклонившись вперед, она высунулась в окно, не обращая внимания на старую краску и занозы от посеревшего со временем дерева. Тана бросила сумочку вниз, а затем ей пришлось немного поерзать, чтобы пролезли грудь и бедра, ухватиться за обшивку стены и подтянуться вперед. Падение в кусты вниз головой было коротким, но болезненным. Несколько секунд солнце казалось слишком