Канарейка для ястреба. Реальная жизнь. Анна Гур

цинична, Адель. Жизнь многому учит. Посмотри на меня внимательно. Кого ты видишь перед собой?

      – Мам…

      – Не считай меня врагом, дочь. Когда-то я была такой же наивной девчонкой, но жизнь, реальная, не придуманная жизнь, жестока. Я не хочу, чтобы ты прошла через то, что прохожу я каждый день. Перед тобой открыты возможности, тебя ждет будущее. Не совершай ошибок. Отпусти его тень. Нет его в твоей жизни. Нет и никогда не было. Не буду говорить, что я тебя предупреждала… Вас жизнь разводит в разные стороны. Забудь и живи дальше.

      – Я… поняла, – едва уловимый шепот.

      – Вот и хорошо…

      Мать внезапно хватается за левую руку и начинает оседать, бледнеет.

      – Мамааа, что? Что с тобой? – пугаюсь хватаю ее, трясу. – Мамааа!

      – Воды, – короткий вздох.

      Бегу на кухню, молниеносно возвращаюсь со стаканом.

      Мама тяжело дышит, и я вливаю воду ей в рот, помогаю.

      Спазм проходит нескоро.

      Я обнимаю ее, вытираю мокрый лоб, глажу по волосам и впервые понимаю, что Ивет не так сильна, как хочет казаться.

      Одинокая, слабая женщина, всю жизнь пробатрачившая за гроши и вынужденная выживать в трущобах. Примерно в моем возрасте оставшаяся без мужа с маленьким ребенком на руках…

      – Мам, часто у тебя такие приступы бывают? – беспокоюсь я.

      В ответ получаю улыбку:

      – В последнее время у меня иногда бывает, пройдет, дочка, ты, главное, себя береги… А так, была у врача на днях. Попью таблетки, пройдет.

      Глава 7

      Дорога позади в следах кровавых стоп,

      И я иду одна вдоль троп…

Набросок. А. Гур

      Сгорбленная похудевшая девчонка с потухшим бессмысленным взглядом смотрит в окно часами.

      Что я там пытаюсь разглядеть, не знаю. В голове пусто. Передо мной знакомый пейзаж трущоб с уродливыми зданиями, плотно прилегающими друг к другу.

      Эти здания, как люди, живущие здесь – безлики, изуродованы, практически разрушены временем, невзгодами и ветром. В моих краях ветра безжалостны. Они бывают сухими, холодными, разрушительными.

      И почему в трущобах так ветрено? Вечные сквозняки, холодящие тело и душу…

      Мне скоро уезжать.

      Смотрю в окно… Состояние у меня, наверное, близко к коматозному. Чувства выгорели. Осталась оболочка. Вроде все та же и совершенно другая…

      Я не хочу вылезать из постели, не понимаю, день или ночь за окном. Мне все равно. Мне ничего не нужно. Странное состояние. Я не ем, практически не сплю и… у меня задержка.

      Воспоминания и реальность путаются. Я нахожусь будто в густой дымке тумана… Понимаю, что мать мне что-то выговаривает. Вижу, как двигаются губы, но слова до меня не доходят.

      Я не могу их осознать.

      Затем другой обрезок воспоминаний. Я сижу на кровати, положив голову на колени Ивет, и чувствую, как она гладит меня по волосам так же, как в далеком детстве, тихонечко напевая колыбельную…

      Мама поддерживает меня. Она немногословна. Раньше я не замечала особый