3.5 Парсека. Кати Беяз

ту Плайя-де-ла-Вота. Низкие пальмы, бескрайнее голубое небо и мягкий климат Канарских островов – что ещё нужно для счастья? А для счастья Эндрю не хватало ночи. Ночи, полной звёзд. Уроженец Атланты всерьёз полагал: остров Ла Пальма – земной рай, не меньше.

      Отметка в 500 метров над уровнем моря – Эндрю снова выворачивал руль пикапа. Крутой поворот и вновь наверх. Низкие пальмы, шикарные кусты розовой магнолии и живописные синие горы.

      – Синих гор не бывает! – ещё в школе твердил учитель рисования.

      Вот бы показать этому провинциальному балбесу здешние виды. Пейзажи, которые не могут надоесть. Красоты, неспособные замылить глаз.

      Ещё с пару десятков таких поворотов, и океан сольётся с небом, а пёстрые скалы бывшего вулкана заволокут кучевые облака.

      «Дорога в небо и даже выше», – добавлял Эндрю к названию этой трассы. Романтично и довольно правдиво, ведь самая высокая точка – не конец пути. Оттуда начинается ещё более захватывающее путешествие – путешествие к далёким звёздам Млечного Пути и другим галактикам.

      Проезжая по мосту прямо над облаками, Эндрю засмотрелся на розовое свечение – каждый субтропический вечер солнце окрашивало этот мягкий ковёр невероятными тонами. Посреди воздушных замков отдавал стальным блеском массивный купол Роке-де-лос-Мучачос – самый мощный телескоп крупнейшей обсерватории мира.

      На небольшой парковке мистера Уотсона поджидал Крисс. Он облокотился на свой кабриолет и заложил руки в карманы модных джинсов.

      – Эй, док, как настроение сегодня? – Киприот выпрямился и поправил чёрные кудри.

      – Отлично! Готов к дежурству? – Эндрю хлопнул дверцей пикапа.

      – Эм, тут такое дело… – замялся молодой сотрудник обсерватории. – У моей девушки сегодня день рождения. Гости приглашены, вечеринка начнётся с минуты на минуту.

      – Ты мог перенести дежурство. – Профессор Уотсон прошёл мимо, направляясь ко входу.

      – Да, я просто… – замялся Крисс, понимая, что запросто может получить отказ. – Забыл! Я забыл, док!

      – О работе или о дне рождения? – обернулся профессор.

      – О вечеринке… Совсем вылетело из головы.

      – Ну, раз о вечеринке, то так и быть, поезжай.

      – Спасибо, док! Спасибо! – воскликнул Крисс и запрыгнул в авто. – С меня канарский ром!

      – Ладно тебе, – махнул рукой Эндрю. – Санта Круз 2013-го, – добавил док.

      Так вот, он сам отпустил Крисса, и теперь совершенно некому налить фильтрованный кофе. Крисс, разумеется, был способен на многое другое, но всё же главным для Эндрю оставалось работать без отрыва от наблюдений. И без ассистента ему придётся идти на кухню и обслуживать себя самому.

      Астрофизик ещё раз увеличил квадрат звёздной системы на чёрном экране, когда в коридоре послышался тихий, до мурашек отчётливый звук шагов.

      Эндрю замер.

      – Крисс, ты вернулся? – крикнул он, медленно поворачиваясь ко входу.

      Коридор озарялся ярким светом, в отличие от деликатного освещения зала для наблюдений. Да-да, никто не поднимается на лестницу к системе мощных линз и зеркал. Никто не заглядывает в глазок, словно древний звездочёт. Всё вот здесь – на больших, дорогостоящих экранах с невероятным разрешением.

      Эндрю огляделся. Он на мгновение замер и бегло осмотрел помещение. Никого. Показалось. Он выдохнул и потёр переносицу. Профессор забрал со стола кружку и направился в пищеблок.

      Как только док вышел в коридор и свернул к кухне, в противоположном крыле что-то мелькнуло.

      Он вновь остановился. Это казалось всего лишь чьей-то тенью, что появилась в полумраке. Вопрос только чьей, если Эндрю Уотсон этой ночью здесь абсолютно один.

      Он осторожно поставил кружку на пол и, чтоб не спугнуть ночного гостя, прокрался в восточное крыло. Тут находились архивные комнаты и пара кают, где можно было поспать в случае внезапной усталости.

      Док заглянул в архивную, быстро нащупал свет и отскочил от двери. Тишина, никого. Лишь бесконечные ряды железных шкафчиков и стеллажей.

      «Может, прячется за ними?»

      Эндрю вооружился стулом и пошёл вперёд. Лишь только он дошёл до первых полок, как из коридора раздался одиночный стук.

      «Ну всё, попался!»

      Док, не отпуская стула, рванул в коридор. Одна из дверей в каюту, скрипнув, приоткрылась.

      Профессор Уотсон осторожно вошёл в темноту и щёлкнул по выключателю. Он не дышал, замахнувшись так высоко, как только мог, но в помещении снова оказалось пусто. Совсем пусто.

      «Куда делся? Прятаться тут негде…»

      Тумба, вешалка, медицинский шкаф и узкая кровать – вот и вся комната.

      «Разве что…»

      Эндрю прищурился, изучая чёрную щель под кроватью.

      Он опустил стул и железной ножкой осторожно отодвинул плюшевое одеяло.

      «И под кроватью никого! Что за чертовщина?» – нахмурился док.

      Он повернулся, рассматривая,