Камень духов. Александр Кердан

Равно как и не принадлежали ни одной из цивилизованных держав, так или иначе претендующих на них.

      Русские основали здесь заселение, назвав его крепостью Росс. Первый начальник Росса, коммерции советник Иван Андреевич Кусков, докладывал на Ситку главному правителю, что начал строительство заселения «с добровольного согласия природных жителей, которые здесь суть индейцы того же рода, что и в Калифорнии, но непримиримые враги испанцев, которых без всякой пощады умерщвляют, где только встретят. Русским же народ сей уступил право выбрать на его берегах место и поселиться за известную плату, выданную ему разными товарами и по дружескому расположению, которое сохраняется и поныне. Индейцы охотно отдают дочерей своих в замужество за русских и алеутов, поселившихся в Россе. Через это составились уже и родственные связи, о каких другие пришельцы и помышлять не могут».

      Это донесение основателя Росса, обнаруженное Хлебниковым в архивах покойного Баранова и старательно переписанное в собственную тетрадь, вспомнилось Кириллу Тимофеевичу, когда он поднимался в гору с преемником Кускова – Шмидтом.

      Покинув внизу, на узкой береговой полоске, небольшую деревянную пристань, приезжий и местный начальники шагали наверх, в гору, по широким ступеням, вырубленным в скале еще лет десять назад. Верней сказать, не шагали, а плелись, по-стариковски покряхтывая и незлобиво подсмеиваясь друг над другом. Шмидт и Хлебников – погодки. Обоим скоро стукнет по полвека. Возраст, с точки зрения какого-нибудь столичного жителя, невеликий. Но здесь, в колониях, таких уже к старикам причисляют. Потому как все стариковские болячки налицо: и «рюматизм», будь он неладен, и подагра, и мигрени… Потому-то, хотя ступеней у каменной лестницы всего тридцать две, при подъеме путники пару раз останавливались – дух перевести, а заодно и поглядеть на залив, где покачивался на волнах «Булдаков» и сновали от него к берегу алеутские байдары с грузом.

      Тяжело дыша, они наконец выбрались наверх и очутились подле сколоченного из соснового теса магазина компании. Здесь стояли несколько шалашей индейцев помо, перебравшихся поближе к русским из боязни испанских облав. У шалашей носилась индейская ребятня, не обратившая на появившихся белых внимания. Хлебников не стал заходить в магазин: передачу грузов с брига он доверил приказчику – расторопному Павлу Шелихову, внучатому племяннику основателя компании. Самому же хотелось поскорее добраться до заселения и отдохнуть от морской качки, вымыться в бане, обстоятельно, не на ходу обсудить все дела со Шмидтом.

      Подошли к телеге, запряженной парой коричневых от пыли волов. Поздоровались с возницей-алеутом в поношенной камлейке и стоптанных русских сапогах. Устроились на этой громоздкой колеснице поудобнее и наконец-то отдышались. Алеут крикнул что-то на своем языке, волы нехотя тронулись, колеса заскрипели.

      От залива до Росса расстояние немалое –