Пятая Печать. Дом с привидениями. Галина Романова

готовая то ли бежать, то ли прятаться, судорожно стиснула руки…

      – Ты откуда это взяла? – поинтересовалась она, когда смогла успокоиться.

      – Услышала. Вы громко говорили, а я…

      Девочка осеклась и вскрикнула – мать впервые в жизни ударила ее по губам.

      – Не смей! – прошипела она дочери. – Никогда не смей подслушивать! Однажды это может кончиться для тебя очень плохо!

      Напуганная девочка пообещала больше никогда никого не подслушивать, но раз или два все равно ей случалось уловить обрывки разговоров родителей. Они возвращались к этой теме, когда думали, что дочка уже спит:

      – Может быть, пора ей рассказать?

      – Нет.

      – Но девочка должна знать. Она достаточно взрослая, чтобы смотреть в лицо…

      – Нет, Альберт! Нет!

      – Это могло бы ей помочь…

      – В чем? Это наша жизнь, а не ее. Если уж на то пошло, то это моя жизнь! Я вас в нее не звала! И ты и Анна Рита пришли в нее сами! И решать только мне!

      – Но если он снова…

      – Нет! Не хочу ничего слышать! Замолчи! Не хватало еще, чтобы она услышала лишнее!

      – Рано или поздно ей придется услышать.

      – Лучше поздно, чем рано! А лучше – вообще никогда.

      – Но, милая…

      – Это моя проблема, Альберт! Только моя! И если он сюда явится, у меня найдется, чем ему ответить!

      В конце концов девочка поняла, что таинственный он как-то связан с прошлым ее мамы. Мама рассталась с ним до того, как встретила папу и вышла замуж. Таинственный он маму не простил, и теперь неизвестно, что задумал. Ей – и родителям – оставалось только ждать…

      И вот теперь он пришел. Пришел неожиданно, под покровом темноты, огромный, как слон, и такой же тяжелый, но в то же время мягкий и пушистый. И до полусмерти напугал вечно спокойного папу и странным образом успокоил вечно нервную маму. Девочка поняла, почему так произошло. Мама столько лет волновалась, ожидая его прихода, столько из-за этого нервничала – а теперь он пришел, и волноваться стало незачем. Ведь все уже случилось. Это как у зубного врача в кабинете: ты мучаешься с больным зубом, потом приходишь, садишься в кресло. Доктор осматривает твой рот, потом берет жуткого вида щипцы – становится еще страшнее, так страшно, что даже боль немного отступает! Он дергает зуб – больно ужасно! – а потом все заканчивается. На месте больного зуба дырка, остается прополоскать рот и успокоиться. Боль прошла и никогда не вернется. И мама сейчас словно вышла из кабинета зубного врача, все еще держась за щеку, но уверенная, что самое страшное – позади. Но почему нервничал папа? Может, он просто испугался его? Интересно, как он выглядит? Если огромный и пушистый, стало быть, не человек? А кто?

      И только девочка так подумала, как за дверью послышались тихие шаги. Кто-то большой и тяжелый, как слон, медленно и плавно