Любовь в преисподней. Надежда Петрунина

разговор. «Милые штрихи» воспоминаний не сыграли своей роли. Так, может быть, Лизин трезвый подход к событиям изменит ситуацию к лучшему?

      Не дожидаясь приглашения, Лиза присела напротив Рюминой. Она хотела встретиться с ней взглядом, но та прятала глаза.

      – Мария Васильевна, я пытаюсь разобраться в Лесиной истории.

      – Нет никакой «истории»! – Она наконец вскинула взор. Он был наполнен ожесточением. – Говорят, что другим матерям приятно видеть бывших друзей дочери. Но это – другим. Мне – нет. Я не хочу видеть никого из ее подруг! Ты поняла?! Я не желаю никаких воспоминаний!

      «Чего ж тут не понять… Возможна и такая неадекватная реакция на происходящее. Тебе хочется отгородиться от мира. Включились защитные силы твоего организма. Ты намеренно отключаешь тот участок памяти, который связан с погибшей дочерью». Лиза набрала в легкие воздуха и тихо, но требовательно сказала:

      – Мария Васильевна, я буду с вами предельно откровенна. Мне нужно лишь несколько деталей, чтобы начать разматывать странный клубок. И эти детали – у вас. – Лиза не знала, поможет ли ей кассета с записью эротического разговора. Но это была хоть какая-то вещь, за которую можно было зацепиться.

      – О чем ты?! – Мария Васильевна враждебно посмотрела на Лизу.

      – Вы знаете, о чем.

      – Теперь знаю… – Тяжелое дыхание Рюминой не предвещало ничего хорошего. – Знаю, что никому нельзя доверять! – Она явно намекала на бабулю. – Ты что, разучилась понимать по-русски?! Я же сказала – уходи!

      – Мария Васильевна, мне необходима эта кассета.

      – Уходи!

      – Послушайте…

      – Уходи! Сгинь с глаз моих!

      – Ну хорошо, если не кассета, то хотя бы медальон!.. – В голосе Лизы появились умоляющие ноты. – Прошу вас, покажите его мне!

      Мария Васильевна затихла над своим штопанным носком. «Я продавлю это дело! – поняла Лиза. – Еще чуть-чуть! Легкий нажим и медальон в моих руках!»

      И тут произошло неожиданное. Из притихшей кошки Рюмина вдруг превратилась в тигрицу. С размаху она швырнула в Лизу носок, надетый на деревянный «гриб» для штопки. Та еле успела уклониться. Пока хозяйка лихорадочным взором подыскивала, чем бы еще – потяжелее! – побудить гостью к быстрому уходу, Лиза не стала дожидаться этого финала. Вскочив, она пустилась наутек.

      Глава 8

      «Ты не хочешь способствовать расследованию?! – возмущенно думала Лиза, сгребая старые листья на своем участке. – Ладно! Я пойду другим путем!»

      Задуманное Лизой предприятие было чревато неприятностями, но другого выхода не оставалось. Могла ли Рюмина-старшая догадываться о том, что смерть дочери окутана таинственностью? Скорее всего, нет. Мария Васильевна не хотела вступать ни в какие разговоры по этому поводу. Ее страшно поразило открытие, которое состоялось уже после смерти Леси. Рюмина-старшая наконец поняла, откуда брались фирменные шмотки и классная косметика. Если проституток называли представительницами древнейшей