Опята. Алексей Смирнов

Он просто помогал, то есть ассистировал во время сложной операции по извлечению пули, по странной случайности попавшей в тот самый глаз и засевшей неглубоко, не затронув важные нервные центры. Пуля была уже на излете, потому что специально нанятый снайпер целился издалека. Параллельно – но уже в другом месте – шла вторая операция: отловленному второразрядному снайперу, прикованному к трубе парового отопления, старательно зашивали естественные отверстия тела

      Человечек был одноглазый и носил повязку, но пока, не зная оранжереи, не ватно-марлевую, а лишь бархатистую черную, да на глазнице.

      «Кореш ему знатно зашил», – усмехнулся Гастрыч, расположившийся за соседним столиком. Он ел салат и запивал его Абсолютом. Пиршество оплатил человечек, для которого эти деньги были плевыми. Вообще, он напоминал паучка. Многие могущественные люди, если успевают дожить, превращаются в таких вот с виду нумизматов-библиофилов.

      «Мне всегда казалось, что Человек-Паук выглядит немного иначе», – в душе насмехался Гастрыч. Он, как обычно, подозревал подвох, и впоследствии не ошибся. Амбигуус-младший, сидевший напротив, тоже считал, что Спайдермен – это что-то другое.

      Здоровым глазом человечек, науськиваемый Извлекуновым, внимательно наблюдал за представлением, устроенным свежеизготовленным двойником Кушаньева.

      – Я пока не улавливаю сути, – ровным голосом заметил могущественный соглядатай.

      – Сейчас уловите, – клятвенно заверил его окулист.

      Человечек положил себе в неожиданно широко разверзшийся рот маринованный грибок.

      – Замечательные грибки, рекомендую.

      – Грибки? – при этом слове доктор Извлекунов ужаснулся, решив, что собеседнику давно все известно, и он тянет время, после чего – из тех или иных соображений – прикроет их лавочку, еще не столь широко разгулявшуюся, как уголовный рот.

      Но вот испарился Кушаньев, и человечек отложил вилку. Он промокнул салфеткой рот и переглянулся с окулистом.

      Полюбовавшись скандалом без жертвы, он знаком подозвал ошеломленного метрдотеля.

      – Я все оплачу, – сказал он. – Если вы с Гамлетом развяжете языки, то превратитесь в дорожные покрытия. У нас в городе идет большая работа… И дураки объединяются с дорогами посредством катка, гудрона, мазута… ну, ты меня понял, быть тебе или не быть.

      Метрдотель прижал руки к сердцу: не вопрос!

      Человечек повернулся к Извлекунову.

      – Разговор состоится, – постановил он и встал. Хромая, благо снайпер стрелял дважды, он двинулся к выходу. При этом кривой человечек не без приятной грации опирался, как и положено, на баснословную антикварную трость.

      19. Куккабуррас

      Маленький, невзрачный, хромой и одноглазый человечек; вообще малоподвижный инвалид, счастливая жертва, уклонившаяся от многих покушений, носил фамилию Куккабуррас. Никто, конечно, не знал, была ли эта фамилия подлинная, выбрал ли он ее себе сам, или ему ее где-то назначили без всяко�