Я дрался на танке. Фронтовая правда Победителей. Артем Драбкин

согласовать надпись с политработником. Ведь это своего рода пропаганда, дело политическое.

      – Вот у немцев камуфляж был распространен. Помогало это им?

      – Да, помогало. Иногда здорово помогало!

      – Тогда почему мы так не делали?

      – Да от бедности. Не было у нас столько разных красок. Была вот защитного цвета, ей и красили. Ведь на танк о-го-го сколько краски нужно! Если удавалось раздобыть другие краски, то можно было и камуфляж нанести. Вообще других дел было много – и ремонт, и заправка, и так далее.

      Немцы побогаче нас были. Они не только камуфляж, они наносили на тяжелые танки циммерит.

      Кроме того, они навешивали на свои танки гусеничные траки. И знаете, довольно эффективно порой получалось! Снаряд ударял в трак и рикошетировал.

      – Получал ли контузию экипаж при ударе снаряда о танк, даже если он не пробивал броню?

      – Нельзя так говорить. Это смотря куда ударял. Скажем, если я в башне сидел слева и мне рядом с ухом ударит – тогда я удар услышу, но все равно не контузит. А если ударило куда-то в корпус, то я могу вообще не услышать. Было так несколько раз: выходим из боя. Смотрим – броня в нескольких местах вмята, как будто горячим ножом по маслу провели. А ударов я не слышал. Иногда механик снизу кричит: «Слева бьют!» Но огромного грохота не было. Конечно, может, если такое чудище, как ИСУ-152, врежет – услышишь! И башню вместе с головами снесет.

      Хочу еще сказать, что броня у «Шермана» была вязкая. На нашем Т-34 бывали случаи, когда снаряд ударял, броню не пробивал, но экипаж оказывался раненым, потому что с внутренней стороны брони отламывались куски и поражали экипаж: руки, глаза. На «Шермане» такого не было ни разу.

      – Кого вы считали наиболее опасным противником? Пушку? Танк? Самолет?

      – До первого выстрела все опасное. Но вообще пушки самые опасные. Их очень трудно было различить и поразить. Артиллеристы их закапывали так, что ствол буквально по земле стелился, то есть ты видишь всего несколько сантиметров щитка. Пушка выстрелила: хорошо, если у нее дульный тормоз есть и пыль поднимется! А если зима или дождь прошел, как тогда заметить?

      – Бывали случаи, что вы из танка не видите, откуда по вас стреляют, а ваши автоматчики видят. Каким образом они могли навести вас на эту пушку?

      – Иногда стучали в башню, кричали. Иногда начинали стрелять в этом направлении трассирующими пулями или пускали туда ракету из ракетницы. А потом, вы знаете, когда мы шли в атаку, командир часто выглядывал из башни. Все-таки ни перископ, ни командирская башенка не давали хорошей обзорности.

      – Как вы поддерживали связь с вашим начальством и другими танками?

      – По радио. В «Шермане» было две радиостанции – КВ и УКВ – очень хорошего качества. КВ использовалась для связи с вышестоящим начальством, с бригадой. А УКВ – для связи внутри роты, батальона. Для переговоров внутри танка использовалось ТПУ – танковое переговорное устройство. Прекрасно работало! Но как только подбивали танк, у