Я дрался на танке. Фронтовая правда Победителей. Артем Драбкин

награды вручались за что-то. Но иной раз я вспоминаю и сам удивляюсь, как это я смог за пол года получить четыре ордена. По какому такому блату, если я был вместе со всеми? Почему не другим, а именно мне? Почему не командиру взвода, а простому командиру танка? Разве я был чей-то любимчик? У меня у самого есть вопросы.

      Но никогда никаких обид из-за награду нас не было. Общее ощущение – меня наградили, я буду воевать еще лучше. Наградили моего товарища – я только рад за него. Может, кто-то и завидовал, встречаю такое иной раз в рассказах, но я не помню. Тот же Сергей Орлов очень верно написал о дружбе танкистов.

      Ее начало – в танке тесном,

      Где все делили пополам,

      Как черный хлеб, вино и песни,

      Необходимые бойцам.

      Поверьте, у нас все были как родные. Фильм «На войне как на войне» смотрели? Вот младший лейтенант Малешкин – это моя копия. Такой же молодой и зеленый, такие же отношения в экипаже. И еще, кстати, про танкистов был очень хороший и правдивый фильм «Пятый удар», но его почему-то не показывают.

      – А сколько всего на вашем счету подбитых танков?

      – Вот даже в нашей корпусной газете «За Родину» написано, что на моем боевом счету 11 немецких танков, 7 пушек, 12 пулеметных точек и более 150 уничтоженных фашистов. На самом деле у меня, может, и больше уничтожено, но я этим вопросом никогда не занимался. Это там в штабе кто-то вел эти подсчеты, а нам было не до этого. Я лишь знаю, что учет велся очень строго, нужны были подтверждения свидетелей, но меня все эти показатели не интересовали. Вот, например, как у нас распределили 41 уничтоженную единицу немецкой бронетехники в том ночном бою, я до сих пор не знаю. Честно говоря, я даже свой первый подбитый танк не помню, как-то не заострял на таких моментах внимания. Да и какого-то особого обсуждения боев у нас не было. Да, я знал, что в нашем батальоне есть несколько Героев Советского Союза: Чугунов, Удовиченко, Малов и другие, но что-то я не помню, чтобы мы сравнивали, кто больше подбил.

      – За подбитые танки не спорили?

      – А чего спорить? Нет, я у нас такого раздрая не помню. Мы были сплоченные, как кулак. Что нам делить, если все вместе в бой ходили и жили в одной землянке?

      – За уничтоженные танки платили дополнительные деньги?

      – Что-то я не помню такого. Звездочки – да, рисовали на стволах пушек, а вот денег не платили.

      – А стреляли как, с ходу или только с остановок?

      – С коротких остановок. Даешь команду водителю: «Короткая», выстрел – и сразу вперед. А с ходу почти не стреляли, потому что на ходу из танка почти ничего не видишь. Поэтому у нас обычно была какая цель: ворваться на позиции и стрелять, давить, помогать наступающей пехоте.

      – Ваше мнение о Т-34.

      – Самая лучшая машина, в то время лучше не было. Главное, что пушку усилили. А на английские и американские танки мы просто боялись садиться. Нам в корпус их два раза прислали, но, видно, кто-то из командования отказался