Отель «У призрака». Андрей Белянин

я был в столице, то даже районное полицейское отделение легко проследило бы звонок. Но в Мокрых Псах подобное было возможно лишь через кучу разрешений, подписей и личных связей комиссара с мэрией. А просить Базиликуса о таком одолжении мне сейчас совершенно не хотелось. Оставалось только надеяться, что мой таинственный собеседник всё-таки объявится.

      Подумав, я позвонил в участок. Трубку снял Флевретти.

      – Мне нужна помощь.

      – Ничего не знаю, гражданин Брадзинский, пишите заявление! Шучу-шучу, – весело откликнулся капрал. – Ладно, говори, что хотел. Шеф на свадьбе. Я здесь один.

      – А где Чмунк?

      – Его тоже нет. Кажется, комиссар ещё до ухода дал ему какое-то поручение.

      – Святая кровь! – не сдержавшись, выругался я. – У меня сегодня важная встреча в четыре. Хотелось, чтобы вождь подстраховал.

      – Ну, если вернётся, я ему передам.

      – Не надо, я сам скоро буду.

      – А вот этого я тебе не советую. Сразу после твоего ухода приходила Эльвира и сняла с тебя все обвинения. А по нашим законам, ты знаешь, неприемлемое христианское милосердие налагает двойную ответственность. Базиликусу придётся запереть тебя надолго. А кто тогда будет расследовать это дело? Я, что ли? И кстати, ещё я придумал новое прозвище для Чунгачмунка. ПЖП – Пернатый Житель Прерий! Как тебе? По-моему, смешно, а?

      Я в ярости оборвал связь, чтобы не выплеснуть в самой нецензурной форме, что я думаю о нём, о комиссаре Базиликусе, об Эльвире, о бывшем друге-индейце и о противоречиях нашего гражданского и этического кодексов, забыв даже, что хотел попросить капрала о помощи. В любом случае сначала следовало заехать в гостиницу, помыться, привести себя в порядок и переодеться.

      Пожилая горгулия Ранеффски, зевая на рецепции, поинтересовалась, сморщив нос:

      – Где это вы были, месье, в канализации, что ли?

      – В точку, мадам, вы просто гений дедукции, – нервно покивал я, спеша наверх.

      Она насмешливо оскалила клыки.

      В своем номере я поспешил скинуть пропахшую одежду, приготовил горячую ванну и уже было перекинул в неё ногу, как услышал звонок сотового. Пришлось идти брать. Это был комиссар, куда деваться…

      – Да, я слушаю.

      – Ну, как продвигается расследование?

      – Мгм… Я позвоню вам через полчасика и всё доложу.

      – Нет, сейчас. Потому что мне здесь скучно, тут же одна молодёжь. А с мадам Базиликус мы и дома уже наговорились за пятьдесят лет и ещё настолько же вперёд.

      Действительно, на заднем фоне слышался юный смех и современная подростковая музыка, то есть совсем не во вкусе нашего старого комиссара.

      – Хорошо, – сжалился я. – У меня был анонимный звонок. Кто-то хочет поделиться с нами информацией.

      – Что о нём известно? – воодушевился комиссар.

      – Ничего, он отказался себя называть. Обещает передать какие-то важные сведения сегодня в четыре в «Блохастой псине». Говорит, что ему грозит опасность.

      – А вот