Страсти по-губернаторски. Фридрих Незнанский

связи с миром лишить. Тебя разве не учили? Нет, утром-то шум начнется, жалобщики побегут… А у тебя – веские аргументы. Пока опровергнут…

      – И это ты мне даешь такой совет?

      – Именно я. Потому что и мне эта гнида – правильно обозвал его покойник, жалко парня! – очень не нравится. Но я властью не облечен, могу только советы давать. А вот принимать их или нет, это уже твое, брат, дело. Смотри сам, но я на твоем месте все-таки припугнул бы Генерала.

      – А кто генерал, он, что ли?

      – Нет, это кличку ему такую дали уголовники. Он же с некоторых пор с самим Журой дружбу водит.

      – Это ты Журавлева имеешь в виду? – удивился Зотов. – Местного «смотрящего»?

      – Его, болезного. Генерал у него, по моим данным, в личных адвокатах числится. Тоже имей в виду на будущее, мало ли…

      – Ничего себе… – пробормотал Зотов и почувствовал какой-то неприятный холодок, пробежавший по спине – под форменной рубашкой и кителем.

4

      Дик рычал на незваных гостей, и из открытой его пасти свисала слюна.

      Васильчиков, напротив, был совершенно спокоен, даже равнодушен ко всему происходящему. Впустив Зотова и Плата в прихожую своей обширной квартиры, еще пахнущей свежим евроремонтом, он посмотрел на собаку и тихим голосом приказал:

      – Свои, Дик, лежать.

      Пес послушно закрыл пасть и улегся на своем коврике в углу прихожей.

      – Видите, какая спокойная и смирная собачка? – уже с любопытством посмотрев на пришедших, сказал Васильчиков. – А про нее рассказывают какие-то страшные сказки. Все – враки! Это нашего брата, состоявшегося гражданина свободного общества, обыватель не любит.

      – Да брось, Роберт Олегович, это как раз свободное общество от вас, новых господ, стонет, не путай. Ну пойдем. Присядем, а ты расскажи-ка нам о том, что произошло, и постарайся убедить в своей невиновности.

      – Да ты что, Артем Захарович, никак обвинять меня явился? – делано удивился Васильчиков.

      – А ты хотел, чтоб тебя похвалили? Это у тебя какой труп-то на счету? Четвертый?

      – Так, я категорически протестую против такой постановки вопроса! Если вам угодно снять с меня показания, извольте официально вызвать повесткой, а я еще решу у себя, в Законодательном собрании, стоит ли мне отвечать на ваши вопросы.

      – Эва! – совсем уже взял на себя инициативу такого неожиданного разговора Плат. – Да ты уж не спятил ли, Роберт Олегович? Разве у тебя есть уже свое собрание?

      – Я оговорился…

      – Плохая оговорка, она не понравится твоим коллегам, я в этом просто уверен. Не забывай, что ты совершил убийство. При каких обстоятельствах, это нам предстоит разобраться. Даже если в порядке самообороны, это все равно убийство. Но только пока у нас со следователем, – Плат кивнул на Зотова, – твоя «самооборона» в кавычках, никак, Роберт Олегович, не получается. Не проходит. Это ты еще ему, молодому, можешь впаривать, а я-то тебя хорошо знаю. Так что валяй, доказывай, как это ты умеешь. Все факты пока говорят против