Лик Черной Пальмиры. Владимир Васильев

экспедиции. Гесер с Семеном уже цели намечали.

      – А нам разбираться, – понимающе кивнул Арик. – В самом деле. Не москвичам же?

      Лайк многозначительно хмыкнул: отношения между Москвой и Питером оставались неоднозначными на всех уровнях: и для командированных, и для забулдыг, и для футболистов, и для вырождающихся интеллигентов, и для политиков, и для медиамагнатов. И для Иных. Причем чем шире были возможности соперников, тем более жестоко и бескомпромиссно они пытались один другого давить.

      – По-моему, нет смысла что-то обсуждать, – сказал Арик. – Лучше покажите документы. Из Праги, поди, целая телега привалила?

      – Из Праги – только резолюция, – уточнил Завулон.

      – Кстати, – вмешался Лайк. – Я бы тоже глянул на документы. Надо же знать, кого по питерской грязище раскатывать?

      Завулон молча вынул из воздуха тонкую розовую папочку с несколькими листками внутри и маленький восьмисантиметровый компакт-диск.

      – Видео здесь, – сообщил он, бросая диск на столик поверх папочки. – Извольте ознакомиться. Причем для наглядности рекомендую глядеть через сумрак. И, надеюсь, тошнить вас не будет, а то лучше сразу запаситесь гигиеническими пакетиками.

      Глава вторая

      Едва он вошел, в «Виктории» воцарилась тишина. Напряженная. И недоуменная.

      Вошедший был Иным. Светлым Иным. Он пришел в неофициальный клуб Темных – просто вошел через дверь. Защита его была сплетена умело и надежно, чувствовалась рука мастера. Сам Иной скорее всего был магом-прорицателем. Достаточно сильным… но даже второй уровень для него казался редко достигаемым потолком.

      – Не понял! – возмутился Ефим и даже начал вставать.

      Но тут посреди зала, как раз напротив барной стойки, с тихим шипением разверзся портал, и из него вышли трое – Лайк, Арик Турлянский и Завулон.

      – Всем ша! – негромко предупредил Лайк. – Этот Светлый – под моей защитой. Ну и под защитой Инквизиции еще.

      – Наблюдатель? – догадался Арик.

      Завулон молча кивнул – еле-еле заметно.

      – Алексей Солодовник, Иной, Светлый, – представился вошедший тоном, каким обычно Светлые общаются с Темными. – Согласно…

      – Мы знаем, зачем ты здесь, – прервал его Лайк. – Можешь напрасно не распинаться. Считай, что миссию ты свою выполнил, наблюдатель. В поездке нам твое общество, сам понимаешь, будет малоприятным, так что уж не обессудь. В Москве мы не задержимся. А в Питере… Вот держи.

      Лайк протянул Светлому мобильный телефон.

      – Там в памяти всего четыре номера. Прилетишь – звони по любому из них. Или я сам тебе позвоню, когда потребуется.

      Алексей не спешил принимать телефон – глядел на него, словно на гремучую змею.

      Глава Темных криво усмехнулся, потом вынул откуда-то (не то из кармана, не то просто из воздуха) простенький амулет на сыромятном шнурке:

      – На, не дергайся! – и протянул другой рукой.

      Светлый с готовностью схватился за амулет и торопливо пробормотал:

      – Тавискарон,