Перси Джексон и последнее пророчество. Рик Риордан

во все это. Леней все-таки владыка Чащи, лучше не становиться его врагом.

      – Ничего страшного, – успокоил я дриаду. – У меня есть враги и похуже, чем страдающие лишним весом сатиры.

      Вернулся Нико.

      – Молодчина, Перси. Судя по следу из козьих шариков, я бы сказал, ты его не слабо напугал.

      Я боялся, что знаю причину, по которой Нико пожаловал в лагерь, но заставил себя улыбнуться.

      – С возвращением. Ты зашел просто повидаться с Можжевелой?

      Мальчик покраснел.

      – Хм, нет. Мы случайно встретились. Я вроде как… пришел, когда они уже разговаривали.

      – Он нас до смерти напугал, – заметила Можжевела. – Выскочил прямо из тени. Но, Нико, ты же сын Аида и все такое. Ты точно ничего не знаешь о Гроувере?

      Нико помялся.

      – Можжевела, я уже пытался тебе объяснить… Даже если Гроувер мертв, он бы переродился во что-то другое, стал бы частью природы. Я чувствую только души смертных, но не такое.

      – Но что-то ты все-таки слышал? – умоляла дриада, кладя руку ему на плечо. – Хоть что-то?

      Щеки Нико заалели еще сильнее.

      – Не сомневайся, я держу ушки на макушке.

      – Мы его найдем, Можжевела, – пообещал я. – Уверен, Гроувер жив. Наверняка есть какое-то простое объяснение тому, что он до сих пор не вышел с нами на связь.

      Она мрачно кивнула.

      – Я просто с ума схожу из-за того, что не могу покинуть лес. Он может отправиться куда угодно, а я привязана к этому месту. Ну, если с этим глупым козлом хоть что-то случится…

      К нам вприпрыжку подбежала Миссис О’Лири и заинтересовалась платьем Можжевелы.

      Дриада взвизгнула.

      – Ай, даже думать не смей! Я знаю про собак и деревья. Все, я ушла!

      С легким «пуф!» она превратилась в облачко зеленого тумана. Миссис О’Лири с разочарованным видом отправилась искать другую цель, и мы с Нико остались одни.

      Нико стукнул мечом по земле, и из почвы появилась кучка костей какого-то мелкого животного. Косточки соединились друг с другом, и образовавшийся скелет полевой мыши убежал прочь.

      – Мне жаль, что так вышло с Бекендорфом.

      У меня в горле встал ком.

      – Как ты…

      – Поговорил с его призраком.

      – А… точно, – никогда не привыкну к тому, что этот двенадцатилетний мальчик больше разговаривает с мертвыми, чем с живыми. – Он что-нибудь сказал?

      – Он тебя не винит. Думает, что тебя будет мучить совесть, говорит, что напрасно.

      – Он попробует переродиться снова?

      Нико покачал головой.

      – Он останется в Элизиуме, сказал, что кого-то ждет. Не уверен, что он имел в виду, но, похоже, в смерти он чувствует себя нормально.

      Не слишком утешительно, но лучше, чем ничего.

      – В моем видении я встретил тебя на Орфийской горе, – сообщил я Нико. – Это было…

      – По-настоящему, – кивнул мальчик. – Я не собирался шпионить за титанами, просто оказался поблизости.

      – Чем же ты там занимался?

      Нико подергал портупею.

      – Собирал информацию,