Перси Джексон и лабиринт смерти. Рик Риордан

но Тайсон меня заверил, что отец хотел, чтобы мы оба остались в лагере.

      – На суше тоже гадов хватает, – сказал Тайсон. – Мы их всех взорвем!

      После кузниц мы пошли на озеро вместе с Аннабет. Девочка была искренне рада видеть Тайсона, но я заметил, что ей не до нас. Она все оглядывалась на лес, как будто не переставала думать о проблемах Гроувера. Я ее понимал. Гроувера было нигде не видать, и я тоже из-за него переживал. Отыскать пропавшего бога Пана – цель всей его жизни. Его отец и дядя оба пропали, ведомые той же мечтой. Прошлой зимой Гроувер услышал голос: «Я жду тебя!» – голос, который, как он был уверен, принадлежал Пану, – но все его поиски, по-видимому, так ни к чему и не привели. Если Совет отберет у него лицензию искателя, его это убьет.

      – А что это за «другой выход»? – спросил я у Аннабет. – Ну, то, о чем говорила Кларисса?

      Она подобрала камушек и запустила по воде «блинчики».

      – Одна штука, Кларисса ее разнюхала. Я ей кое в чем подсобила прошлой весной. Но дело будет опасное. Особенно для Гроувера.

      – Побаиваюсь я этого козлика, – буркнул Тайсон.

      Я изумленно уставился на него. Тайсон не боялся ни огнедышащих быков, ни морских чудовищ, ни великанов-людоедов.

      – Чего его бояться, это же Гроувер?

      – Рога, копыта… – нервно пробормотал Тайсон. – И еще у меня нос чешется от козьего меха.

      Тем и закончился разговор о Гроувере.

      Перед ужином мы с Тайсоном пошли на арену для боя на мечах. Квинтус нам обрадовался. Он по-прежнему не желал признаваться, что у него в деревянных ящиках, но зато научил меня нескольким новым приемам. Мужик был крут. Он фехтовал, как иные люди играют в шахматы: будто все ходы у него просчитаны наперед, и ты не поймешь, что он замышляет, пока он не сделает последний взмах и его меч не упрется тебе в горло.

      – Недурная попытка, – сказал он мне. – Блок низковат.

      Он сделал выпад, я парировал.

      – А вы всегда фехтовальщиком были? – спросил я.

      Он отбил мой верхний удар.

      – Я много кем был.

      Он коротко пырнул мечом, я уклонился вбок. Ремень у него на плече съехал на бок, и я снова увидел ту отметину: сизое пятно. Это была не просто родинка. Она явно имела форму: птица со сложенными крыльями, вроде куропатки.

      – А что это у вас на шее? – спросил я, хотя это, наверное, было невежливо. Ну, что поделаешь, у меня же СДВГ. Вечно я ляпаю что-нибудь не подумавши.

      Квинтус сбился с ритма. Я ударил по гарде меча и вышиб клинок у него из руки.

      Он потер пальцы. Потом поправил доспех так, чтобы прикрыть метину. Я понял, что это не татуировка. Это старый ожог… как будто клеймо.

      – Памятка.

      Он подобрал меч и натянуто улыбнулся.

      – Ну что, давай еще?

      Он принялся меня теснить, не давая времени задавать вопросы.

      Пока мы фехтовали, Тайсон играл с Миссис О’Лири. Он называл ее «собачечкой». Они долго отбирали друг у друга бронзовый щит и играли в «Хватай грека!». К тому времени, как зашло солнце, Квинтус даже не вспотел, что было довольно