Мой суженый, мой ряженый. Татьяна Бочарова

высокий, сухопарый мужчина с кудрявыми рыжеватыми волосами и такой же бородой. Это и был Всеволод Михайлович Лось, основатель любительского молодежного хора «Орфей», композитор и дирижер.

      Кроме него и концертмейстера в зале находилось еще несколько хористов: два парня и три девушки. Они стояли тесной группкой у станков и о чем-то оживленно болтали.

      Люба дождалась, пока пианистка закончит играть, и подвела Женю к бородачу.

      – Здравствуйте, Всеволод Михалыч. Это моя подруга Женя. Она хочет ходить к нам на репетиции.

      Лось окинул ее цепким взглядом и кивнул.

      – Что ж, я рад. Вы любите петь?

      – Вообще-то нет, – с улыбкой начала Женя, но Люба тут же перебила:

      – Не слушайте ее! Она очень любит петь, и вообще, Женюра чрезвычайно одаренная девушка! Уже сейчас работает над темой для диссертации.

      Женя ткнула подругу в бок кулаком.

      – Замолчи сейчас же, что ты несешь! – Ей было ужасно неловко и стыдно. Вечно эта Любка ляпнет про нее какую-нибудь чепуху!

      Дирижер и седовласая концертмейстерша переглянулись.

      – Все ясно, – проговорил Лось с усмешкой. – Анна Анатольевна, сыграйте нам, пожалуйста, что-нибудь из распевок. Желательно попроще. Проверим ваши данные, – объяснил он смущенной Жене.

      Толстуха ударила по клавишам, воспроизводя легкоузнаваемую мелодию.

      – Можете спеть на слог «лё»? – спросил Лось.

      – Могу, наверное.

      – Будьте добры.

      Она откашлялась и повторила то, что играла пианистка. Вышло вполне сносно. Бородач удовлетворенно кивнул.

      – Дальше, пожалуйста.

      Седоватая Анна Анатольевна послушно переместила пальцы вправо по клавиатуре и сыграла то же самое, но на полтона выше. Женя пропела мелодию снова. Так продолжалось до тех пор, пока она не почувствовала, что голос начинает ослабевать и давать петуха.

      – У вас альт, – заключил Лось. – Не самый шикарный, но вполне приемлемый для нашего коллектива. И слух хороший. Вы ноты разбираете?

      – Немного.

      – Совсем великолепно. Любочка, вон там, в папке, партии. Дай Жене все, что мы сейчас проходим. А вы, Женя, сегодня просто постойте, понаблюдайте и послушайте. Не надо пугаться, если что-то не выйдет с первого раза, постепенно вы втянетесь в процесс. Вам понятно?

      – Да. – Она кивнула.

      Люба всучила ей целую кипу листков, испещренных нотными крючками и закорючками.

      – Держи. Это «Аида» Верди, это Петров, это русские народные.

      – Да я в жизни не спою, – ужаснулась Женя.

      – Споешь. – Люба оттащила ее подальше от рояля.

      В зале постепенно собирался народ. Вошел рослый, симпатичный и спортивный парень, заметил Любу с Женей и прямо с порога направился к ним.

      – Здорово, Чакина! Кто это с тобой?

      – Привет, Санек. Это Женюра, мы с ней вместе учимся.

      – Крашевников Александр. – Красавчик протянул широкую, крепкую ладонь. – Для друзей и близких – просто Саня.

      – Женя, –