Дорогие девушки. Фридрих Незнанский

я поношу его пару дней. Но это ничего не изменит и ни к чему меня не обязывает, ты понял?

      – Разумеется.

      – И нечего так ухмыляться!

      ГЛАВА ВТОРАЯ

      ИСЧЕЗНОВЕНИЕ

      1

      Александр Борисович толкнул тяжелую дверь и вошел в кабинет Плетнева.

      – А вот и наш главный специалист, Александр Борисович Турецкий! – крутанулся в кресле Плетнев. – Входи, Александр Борисыч.

      Турецкий пожал руку Плетневу, перевел взгляд на девушку, сидящую напротив него.

      – Доброе утро, – поприветствовал он ее.

      Девушка прищурила черные глаза и кивнула. В движении этом было больше вальяжности и высокомерия, чем приветливости.

      – Это Людмила Шилова, – представил девушку Плетнев. – Я говорил тебе про нее по телефону.

      – Да, я помню.

      Турецкий уселся в кресло и сунул в рот сигарету. Потом вынул ее и вопросительно посмотрел на девушку.

      – Не возражаете?

      – Нисколько. Я сама курю.

      Голос у Людмилы был хрипловатый, и такой же неприязненно-высокомерный, как и ее манеры.

      – Людмила, расскажите, пожалуйста, Александру Борисовичу все, что рассказали мне.

      – Что, с самого начала? – без всякого энтузиазма отозвалась девушка.

      Плетнев кивнул:

      – С самого начала.

      Турецкий смотрел на Шилову внимательно, но словно бы вскользь и старался не встречаться с девушкой взглядом, чтобы не смущать ее. Впрочем, судя по всему, эту барышню трудно было чем-нибудь смутить.

      Людмила была довольно привлекательна. Тонкое, бледное лицо, черные, коротко стриженные волосы с изящной челкой, падающей на глаза. Сами глаза, кстати говоря, тоже недурные – чуть раскосые, темные, выразительные. При этом в лице девушки было что-то порочное, распущенное, словно ей пришлось пройти через такие горнила похоти и страсти, которые Турецкому даже и не снились.

      «По виду – стопроцентная московская б…» – подумал Турецкий, скептически щуря глаза. Он уже давно привык называть вещи своими именами, без «экивоков» и эвфемизмов.

      – Мне обязательно это делать? – с вызовом поинтересовалась Людмила, неприязненно глядя на Александра Борисовича. Видимо, она сумела прочесть в его взгляде сухой скептицизм, привычно и холодно расставляющий все точки над «и», и поняла, какое определение дал ей про себя Турецкий.

      – Обязательно, – сказал Плетнев. – И желательно со всеми деталями.

      – Ладно, слушайте, – пожала Людмила плечами. Она приступила к рассказу лениво, нехотя, но чем дальше продвигалась, тем эмоциональнее делался ее рассказ.

      «Похоже, она и в самом деле любила… то есть, любит свою подругу», – с удивлением подумал Александр Борисович.

      – Я еще тогда, перед первой встречей, пыталась ее отговорить, – рассказывала Людмила, нервно теребя в пальцах ручку сумочки. – Но разве она послушает! Вдолбила себе в голову, что хочет экзотических отношений. Я ей говорю: хоть имя его спроси! А она в ответ: не хочу, так интересней!

      – Прямо «Последнее танго в Париже», – тихо проговорил Александр Борисович.

      – Что? –