Империя в поисках общего блага. Собственность в дореволюционной России. Екатерина Правилова

критиковал чрезмерное использование древесины для бытовых нужд: «…посредственные дворяне такие пространные дома строят и содержат, каких прежде бояре и самые знатные люди не имели» (П. Р. О сбережении и размножении лесов // Труды Вольного экономического общества. СПб., 1767. Ч. 6. С. 86).

      81

      При сравнении материалов Генерального межевания земель со статистикой более позднего времени обнаруживается, что темпы рубки деревьев были приблизительно одинаковы до и после реформы. М. А. Цветков подсчитал темпы сокращения лесов в России в 1696–1914 годах. Согласно Цветкову, с 1796 по 1861 год лесная территория уменьшилась с 44,76 до 42,27 %, и эти темпы не были выше, чем в предшествующий период. Для сравнения: в течение следующих двадцати лет, с 1868 по 1887 год, лесистая территория сократилась с 42,33 до 37,38 %. В десятилетия после принятия екатерининских законов о собственности ежегодные расчистки лесных пространств для сельскохозяйственных нужд происходили даже в меньших масштабах, чем до того. Трудно сказать, насколько точны данные по XVIII веку: Цветков вынужден был экстраполировать данные, чтобы восполнить пробелы в имеющейся информации. Одна кривая сокращения лесов четко показывает, что наибольшее влияние на этот процесс оказала эмансипация крестьян в 1861 году, а не реформы Екатерины (Цветков М. А. Изменение лесистости Европейской России с конца 17 столетия по 1914 год. М.: Изд-во АН СССР, 1957).

      82

      ПСЗ I. Т. IX. 5 июля 1734 г. № 6600; Никольский Ф. С. Воды общего пользования по русскому законодательству. СПб.: Тип. Мин. путей сообщ., 1883. С. 13–14. В 1734, 1741, 1743 и 1748 годах правительство повторно запрещало чинить помехи проходу судов, но эти правила редко соблюдались.

      83

      Об этом см.: Bartlett R. P. Human Capital: The Settlement of Foreigners in Russia, 1762–1804. Cambridge; New York: Cambridge University Press, 1979.

      84

      Jones R. E. The Emancipation of the Russian Nobility, 1762–1785. Princeton: Princeton University Press, 1973. P. 34.

      85

      Большинство дворян-землевладельцев получили выгоду от межевания. В отличие от предшествующих попыток провести межевание, при императрицах Анне и Елизавете, когда в конечном итоге государство отбирало земли, незаконно захваченные дворянами, Екатерина позволила дворянам удержать их и разрешила зафиксировать границы поместий на основе реального владения. Общим итогом этого подхода было то, что государство санкционировало переход миллионов десятин земель в собственность дворян (Л. В. Милов дает приблизительную оценку этих земель в 50 млн десятин: Милов Л. В. Исследование об «Экономических примечаниях» к Генеральному межеванию. М.: Изд‐во Моск. университета, 1965. С. 18). Генеральное межевание также позволило правительству собрать ценные сведения о землевладении и о состоянии сельского хозяйства. Материалы «Экономических примечаний», однако, не пользовались большим спросом у бюрократии; только историки смогли извлечь из них значительную пользу.

      О роли Генерального межевания и последующей практики обмеров и кадастрового картографирования см.: Христофоров И. А. Судьба реформы. Русское крестьянство в правительственной политике до и после отмены крепостного права (1830–1890‐е гг.). М.: Собрание, 2011. С. 42–48, 58–71; Керимов А. Е. Докуда топор и соха ходили. Очерки по истории