Кто ты будешь такой?. Любовь Баринова

удивительного, он там, похоже, на подхвате. В спектакле играл Миколку.

      – Миколку? Это что за спектакль?

      – По «Преступлению и наказанию».

      – А разве там есть какой-то Миколка?

      – Вот, – Кира появилась из-за ширмы и протянула Але диск. От рук ее пахло скипидаром.

      – Спасибо. – Аля только сейчас вспомнила разговор, который у них состоялся на лекции, и свое обещание вечером зайти за фильмом Константиновича. – Кир, а пластыря у тебя нет?

      – Сейчас.

      Снова ушла за ширму, Тропик скосил взгляд на обложку диска:

      – «Воробышек»? Ну-ну, рискни. А на чем будешь смотреть?

      – Не знаю еще.

      Тропик важно, наигранно почесал подбородок:

      – Если останешься покушать с нами, тогда получишь на сутки телевизор с DVD.

      Ага, съешь моих румяных пирожков, тогда скажу. Тропик, несмотря на свой африканский вид, чем-то действительно походил на толстую одышливую печку из иллюстрации к русским сказкам.

      – Ты сам-то смотрел?

      – Я все его фильмы посмотрел. Мне больше нравятся экранизации.

      – А у него есть экранизации?

      – Первые фильмы «Солдат» и «Они не сдадутся» Константинович снял по повестям Васильева и Горбатова. Но фильмы не пошли, началась уже вся эта перестроечная пляска. Константинович не снимал почти десять лет, занимался исключительно театром, и только в 98-м появился «Воробышек».

      – Там манипуляции, – сказала Кира, открывая крышку у сковородки и задумчиво рассматривая готовящееся блюдо, точно прикидывая и оценивая его пропорции, цветовую гамму.

      – Да, – согласился Тропик. – «Воробышек» – сплошные манипуляции. Но я вот люблю, когда со мной возятся, ищут мои слабости, используют их. И когда что-то меняют у меня в голове без спроса. На Киру это не действует.

      – Меня это бесит, – заявила Кира, закрывая крышку. – Я не хочу, чтобы меня подталкивали к пропасти. Захочу – сама подойду.

      После ужина Тропик принес и установил в комнате Али телевизор с DVD.

      – Тропик, – остановила она его уже у двери, – я не все тебе рассказала.

      – Да?

      Они сели рядом на пол, прижались спиной к жесткому основанию кровати. Окно было открыто. Где-то на улице орали коты. Тропик достал из кармана самокрутку и зажигалку. Раскурил. Протянул Але. Она затянулась и отдала ему. А потом рассказала о том, кем оказался на самом деле Духов, и что она от него узнала о матери.

      – Скажи – что теперь мне делать? Как вообще так случилось, что мы встретились? Разве так бывает?

      – Ну, в жизни много чего бывает, – глубокомысленно заявил Тропик. – У меня была одна знакомая. Однажды она ехала в поезде, ну такие сидячие, межгород, знаешь? И вот напротив нее уселся старикан, в котором она узнала человека, который совратил ее, когда она еще училась в школе, держал в страхе и подчинении какое-то время, угрожая, что иначе всем, в том числе ее родителям, расскажет, какая она маленькая шлюха.

      – И что она сделала?

      – Да ничего!