Личная помощница ректора. Анна Сергеевна Одувалова

личу, выпала у него из рук на стол. Падая, я задела чернильницу, и теперь на бумагах расплывалось огромное чернильное пятно.

      – Вот что за шушель?!

      – Ну не совсем чтобы шушель. – Лич посмотрел на меня строго, и я снова едва не рухнула в обморок. Все было не просто плохо, все было ужасно.

      – Это мое вечное невезение! – На глаза навернулись слезы.

      – Правда, что ли? – уточнил лич, который брезгливо держал двумя пальцами листочки и задумчиво наблюдал, как на пол с них падают жирные чернильные кляксы. – И давно вам так не везет?

      – С момента получения диплома! Что бы я ни делала, все получается…

      – Как сегодня. Да?

      – Обычно еще хуже, – покаялась я.

      – Подойдите сюда! – скомандовал лич и выкинул пришедшие в негодность документы в мусорную корзину.

      – Мы сможем это восстановить? – тихо простонала я.

      – Мы? – На лице лича мелькнуло удивление. – Мы – нет. Это программа по курсу несмертельных проклятий на следующий год, которую ректор подсунул мне в качестве образца. Ее делал аспирант Ариона Демион фон Аррис. Он сможет.

      – Неужели из-за меня кому-то придется переделывать работу? – Мне стало плохо. Я ужасная! Отвратительная личная помощница!

      – Ему не привыкать. – Лич отмахнулся. – Вы представляете, что такое быть аспирантом у нашего ректора? Демион – смышленый молодой человек, должен был оставить себе копию. Если у него ее нет, он дурак. А дураков надо учить. Подойдите сюда, Мира. Я вас не укушу! Что вы, ей-богу, как студентка-первокурсница!

      Я не посмела возражать и осторожно, бочком, приблизилась к личу. Он обошел сзади и положил пахнущие тленом руки мне на плечи. Признаюсь, я закрыла глаза и принялась молиться, чего не делала никогда.

      – Перестаньте! – раздраженно отозвался он. – Вы мне мешаете своим навязчивым бормотанием!

      – Так я про себя!

      – Без разницы. Все равно раздражает.

      Я послушно попыталась перестать, но тогда в голову начали лезть самые разные мысли, от которых самой стало тошно. Лич снова не выдержал и посоветовал:

      – Уж лучше молитесь, фон не такой беспокойный, хотя и раздражает порядочно.

      Решив, что когда говорю, меньше думаю и, соответственно, меньше нервирую лича, я задала вопрос:

      – А что вы, собственно, делаете?

      – Ищу проклятие, – как ни в чем не бывало пояснил профессор и продолжил свои манипуляции.

      – Проклятие? – удивилась я. – Какое проклятие?

      – А это нам с вами расскажет Арион. Он же у нас в академии специалист во всем! – с издевкой резюмировал лич.

      Я не поняла, сарказм относится ко мне и ситуации или к персоне ректора.

      Профессор бесцеремонно схватил меня за руку и потащил к выходу. Я от этого действа в обморок не рухнула и поэтому возгордилась.

      – И все же? – Я не отставала. Практически перешла на бег, чтобы успевать за профессором. – О каком проклятии вы говорите?

      – О вашем. Или вы наивно считаете, будто