Любовная дуэль. Сергей Данилов

в мире цветных инфузорий,

      Как на пестрящих полотнах Альфреда Сислея,

      Но человек близорукий, о том не жалея,

       Меньше расходует нервов и килокалорий:

       Не раздражает толпа акварельных прохожих,

      Кляксы нахмуренных лиц не пугают оскалом,

      Злобные всплески не жгут истеричным накалом

       В обществе добрых теней, друг на друга похожих.

       Нити дорог не смущают бензиновой грязью,

      В бликах затейливей вид площадей запылённых,

      Улиц уставших, щербатых домов прокажённых.

       Соты безликих кварталов мерещатся вязью.

       Смутные образы женщин весьма симпатичны,

      Все незнакомки изящны, милы и приятны.

      Тусклые абрисы сказочно невероятны,

       В круге размытых границ они аутентичны.

       Да, близорукие граждане чтут миопию,

      Что с повседневностью грубой легко примиряет.

      Мнится им – мир дружелюбно, призывно играет.

       Слух потеряют частично – впадут в эйфорию!

      Вторичность

      Всю жизнь пишу вторичные стихи.

       Досадная проблема объяснима —

       Обсосаны все темы. Скачет мимо

      Хромой Пегас – стол полон чепухи.

      Придуманы давно таблицы мер:

       Диктуют мне, что больше, легче, дальше.

       Мир суррогатный полон разной фальши,

      Вокруг изрядно копий и химер.

      Похоже, я минорный кавалер —

       Прелестницы разобраны другими.

       Мои слова им кажутся пустыми,

      Претит квартиры скромный интерьер.

      Непревзойдённый для вторых ролей,

       Я – потребитель секонд-хенда плоти,

       Надёжный винтик в скользком обороте

      Поддельных чувств пресыщенных людей.

      В азарте

      Я вдохновенно, изящно, смело

      Под пресс отправлю смурные дни,

      С тобою в небо взлечу умело,

      Предупрежденья презрев родни,

      Расстанусь резко с обрыдлой ношей,

      Играя ритмом резных стихов,

      Гордиться стану атласной кожей,

      Не опасаясь ночных шагов.

      Мечтать о счастье я буду просто,

      Ажурно рифмы из слов плетя,

      Пленяться буйным цветочным ростом,

      Купаться в музыке струн дождя,

      В разлуке фото ласкать в кармане,

      Шепча, что скоро к тебе вернусь,

      Теряясь в сладком, слепом обмане,

      Пускать галопом греховный пульс.

      В азарте шоры сорву, рискуя

      Ослепнуть вмиг от любви огня.

      Жизнь неземную для нас рисую.

      Ты безгранично влечёшь меня.

      Моя панацея

      Бесполезны провизоры и фармацевты.

      Не доверюсь очкастым седым докторам,

      Я отставил давно пузырьки и рецепты.

      Для меня моя муза – интимный бальзам.

      Злые мысли преследуют тучей пчелиной?

      Беспокойством терзает безлунная ночь?

      Отправляюсь к красавице любвеобильной —

      Той, что лаской снотворной готова помочь.

      Если вдруг надломлюсь, цепенея от стресса,

      Не смогу сочинять куртуазно стихи,

      Подготовит компресс поцелуев принцесса.

      Станут грубые рифмы точны и легки.

      Кризис среднего возраста впредь не помеха —

      От проблем ограждает альковный талант,

      Обнажённая, в звоне игривого смеха,

      Чаровница – отменный антидепрессант.

      Не боюсь предстоящего климакса бредней,

      Ясность мыслей пожалует, не аммиак, —

      Поселилась с любовною связью последней

      В сердце муза – сильнейший афродизиак!

      Вендетта любви

      Спрячься в сумерках в чреве комода,

      Затаись и меня не зови.

      К нам пришла заграничная мода —

      Мы играем в акценты любви.

      Взяв блестящего счастья бумаги,

      На неделе не режь и не рви.

      В выходные, набравшись отваги,

      Сложим сто оригами любви.

      Клей купюры на стены степенно,

      Чтоб вокруг красовались рубли.

      Тёплый вечер вдвоём