Психология надежды. Оптимизм и пессимизм. Е. П. Ильин

уровнем благосостояния

      Е. Г. Якушенко (2007) сравнила показатели надежды и безнадежности, измеренные с помощью Шкалы безнадежности А. Бека, у подростков 14–15 лет из полных и неполных семей. Было выявлено, что по шкале «Надежда» у мальчиков не имеется достоверных различий по среднегрупповому показателю, однако по шкале «Безнадежность» обнаружено, что мальчики из неполных семей имеют более высокий балл (24,76), чем мальчики из полных семей (19,36). Девочки из неполных материнских семей статистически достоверно имеют более низкий среднегрупповой показатель по шкале «Надежда» (25,18) и более высокий по шкале «Безнадежность» (26,85), чем девочки из неполных семей (28,26 и 18,48 соответственно).

      К. Муздыбаев (1999б) выявил связь диспозиционной надежды с некоторыми личностными характеристиками (табл. 2.4).

      Таблица 2.4. Личностные корреляты диспозиционной надежды (баллы)

      И. С. Мансурова (2004) показала зависимость выраженности надежды от жизненных событий прошлого и будущего, а именно:

      1) чем больше было радостных событий в жизни человека и чем значимее они являются для него, тем выше выраженность такого компонента надежды, как личностный контроль времени;

      2) одновременно с увеличением числа позитивных прошлых событий увеличивается выраженность надежды как состояния, и становятся более позитивными аттитюды к настоящему времени;

      3) чем меньше удаленность грустных событий в прошлое, тем выше ожидание достижения цели, настойчивость и упорство в достижении, тем сильнее надежда на успех и выше надежда как эмоциональное состояние;

      4) чем больше время антиципации грустных событий, тем ярче выражены такие компоненты надежды, как личностный контроль времени и стремление находить пути достижения цели;

      5) личностный контроль времени, как один из компонентов интегрального феномена надежды, тем выше, чем меньше удаленность радостных событий в будущее.

      2.7. Диспозиционная надежда и стратегии совладания

      К. Муздыбаев (1999б) выявил, что лица с высоким и низким уровнем диспозиционной надежды применяют различные стратегии совладания (табл. 2.5).

      Таблица 2.5. Средние величины стратегии совладания с экономической и социокультурной депривациями респондентов с низкой и высокой степенью диспозиционной надежды

      Примечание: различия достоверны по показателям личностной адаптации, рациональной когнитивной и поведенческой стратегии (р < 0,001), позитивном мышлении (р < 0,01) и депривационной адаптации (р < 0,05).

      Приведенные в таблице данные свидетельствуют, что субъекты с низким уровнем диспозиционной надежды придерживаются в основном двух видов стратегии: отстраненно принимают ситуацию и адаптируются к ней путем лишений. То есть эти люди принимают обстоятельства такими, какие они есть, поскольку ничего не могут или не хотят предпринять. По данным К. Муздыбаева, единственное, что они делают, – изо всех сил экономят скудные ресурсы и продают кое-что из вещей. У лиц же, ориентированных на будущее, имеет место использование активных форм совладания с трудностями: