Ясность. Пётр Мамонов

неясных, неподвижных знака

      высечены кем-то. И собака,

      голову скосив в недоуменьи,

      ожидает моего стихотворенья.

      Снегирь

      Кто-то в теннис играет в Австралии знойной,

      где в тени тридцать шесть, а на солнце – кошмар!

      Кто-то пушек нутро силой злой, бронебойной

      начиняет в цехах. Кто-то гасит пожар.

      Кто-то ночи не спит, заболели родные.

      Кто-то лопасть винта раскрутил и летит.

      А в том месте, где снег и где ели густые,

      на поляне на куст он уселся, сидит.

      Московское утро

      Автобусы и старые трамваи

      похожи были очень на людей,

      когда потягиваясь и зевая

      Москва вставала. Вместе с ней

      вставало солнце. Луч рассвета

      казался ярче и сильней

      идущим рядом. Общность эта

      была и есть всего ценней.

      Зимнее солнце

      Солнца зимнего жизнь коротка,

      не успеет взойти, как садится.

      Жизнь зверей одиноких зимой не легка,

      где-то надо ютиться, кормиться.

      Человек в деревнях утром рано встает,

      топит, катит упрямую тачку.

      Слабый день, чуть начавшись, вот-вот упадет,

      нету времени тут на раскачку.

      Все растенья под снегом. Мертвый лес у реки.

      Сучья тянут корявые руки.

      Спать пора. Вдалеке огоньки,

      лай собак. И неясные звуки.

      Первый вариант

      И наскоро спечённые стихи

      покроет снег, который упадет

      на каждую соринку и листок,

      на камушек горбатый, на кирпич.

      И превратится в ледяной кусок

      всех этих чувств бессмысленная дичь.

      Дух

      Реки извилины протащут корпус лодки

      по каменистым плёсам и пескам.

      Теченьем вынесет её на отмель

      и неуютно станет парусам

      от этих вод, внезапно неподвижных,