Темное наследство. Арианна Буммарко

дурости я ожидала, что на встречу явится покупатель картины собственной персоной. Этакий главарь мафии с толстым брюхом, золотой цепью на шее, телохранителем и акцентом выходца из бывшей Югославии. Но вместо него словно из ниоткуда возник давешний бегун, хотя на этот раз на нём был не спортивный костюм, а джинсы, белоснежные кроссовки и кожаная куртка. Его походка была всё такой же лёгкой, а сам он выглядел всё таким же ухоженным и самоуверенным. Не здороваясь, он приблизился ко мне:

      – Иди со мной.

      – Я-то пойду, – хмуро отозвалась я, – только оставьте Алису в покое.

      – Успокойся, – ответил мужчина, – с твоей стороны было очень глупо упрямиться и не платить деньги. Ты просто не знаешь, с кем связалась.

      – Но неужели вы не понимаете? – возмутилась я. – У меня действительно нет таких денег. Я только что развелась, и мой муж забрал то, что я выручила за продажу картины.

      – Ты принимаешь меня за круглого идиота? Я видел, как ты живёшь и с кем общаешься. Знаю, на какой машине ты ездишь и по каким ресторанам ходишь. Знаю, где вы с дочерью покупаете одежду. Я знаю о тебе больше, чем ты сама о себе знаешь.

      – Всё это было раньше. А теперь у меня ничего нет. Вот почему я продала картину. От безысходности. Мне отчаянно нужны были деньги. Если ты действительно знаешь обо мне всё, тебе следовало бы знать и это.

      Мужчина остановился и повернулся ко мне:

      – Не впутывайся в эти дела. Найди деньги. Не твоё это. Поверь мне.

      – Но что я могу сделать? У меня только двести тысяч.

      – Ты на счётчике – каждый день набегает по десять процентов от суммы. Так что, немного пораскинув мозгами, ты сообразишь, что скоро будешь должна в два раза больше, и с каждой минутой твоё положение будет только усугубляться. Поэтому сделай, как я говорю. Придумай что-нибудь. Возьми в долг у друзей. Позвони папаше. Что угодно. Мне уже надоело с тобой нянчиться. Ты не отдала деньги сразу, и чем дольше будешь тянуть, тем хуже для тебя. Если в субботу денег не окажется, последствия будут ужасны. И больше всего меня пугает то, – мужчина заглянул прямо мне в глаза, – что ты этого, кажется, не понимаешь.

      С момента той нашей встречи в этом человеке что-то изменилось. Я сначала не поняла что именно. Потом сообразила. Манера говорить. Встретив его в первый раз, я здорово испугалась, но теперь всё было иначе. Возможно, дело в голосе. Он мог быть то грубым и резким, то спокойным и мягким. Как сейчас.

      – Честно говоря, – начала я, – я вижу только два выхода. Или вы меняете сроки выплаты, или мне придётся обратиться в полицию.

      – На первое даже не надейся. А что касается второго… Валяй беги в полицию. Там решат, что ты просто съехала с катушек.

      – Не думаю. Ведь я расскажу им всё как есть. И я готова понести наказание за то, что продала поддельную картину.

      – Ты не продавала поддельных картин.

      Я не смогла удержаться от смеха:

      – Да что ты говоришь! У меня есть квитанция.

      – Да ну? Пойди домой и проверь в ящике на кухне, на месте ли она? Разве картина была застрахована?

      Незнакомец был прав. Литография