Подозрительные предметы. Святослав Иванов

жарко…

      – А теперь, может быть, люблю! Ты обо мне вообще ничего не знаешь!

      Тут он, слава богу, не стал отвечать, включил радио. Доехали до дома без происшествий. У подъезда он выключил зажигание и заговорил:

      – Я думаю, я всё-таки что-то о тебе знаю. Николаева Кристина Эдуардовна, тысяча девятьсот девяносто третьего года рождения, по гороскопу Близнецы, цвет волос светло-русый, цвет глаз серо-зелёный. Рост – метр шестьдесят девять. Очаровательно смеётся, любит белое вино и творчество певицы Мадонны. Очень бойкая в общении и в постели.

      Его голос приобрёл ту тягучесть и монотонность, с которой он говорил в те моменты, в которые хотел подчеркнуть значимость каждого слова. Тина закрыла ему рот рукой, не могла это больше слушать.

      – Не нужно больше. Я тебя люблю. Я ещё подумаю.

      Казалось бы, чудный обычай: сжигать мосты. Но слёзы – плохое горючее.

      Греческий салат.

      Помидоры.

      Болгарский перец.

      Огурцы.

      Лук.

      Брынза.

      Чёрные маслины без косточек.

      Подсолнечное масло.

      Соль.

      Перец.

      Нарезала как попало, самой большой ложкой перемешала в миске и этой же ложкой принялась есть. К чёрту диеты! Зачем вообще это всё? Не такая я и красивая, чтобы на меня все бросались, будь я хоть как спичка тонкая. Этот всё равно меня любит, хоть я заплыву. А этот не любит. А тот не приедет ни в какую Москву. Ну почему я родилась в России?

      Всхлипывая, Тина налила себе ещё вина и подъехала по ламинату на кресле с колёсиками к клетке с птицей. Антон подарил ей эту птицу несколько месяцев назад, просто так, а она и не удосужилась спросить, что это за порода. Вернее, спросила, но забыла. Не то дрозд, не то дронт какой-то.

      – Ну что, птица? Одни мы с тобой. Только ты знаешь, что значить быть такой одинокой, как я. Вернее, ты конечно немного другое знаешь: просто сидишь одна в клетке с прекрасным видом из окна и думаешь себе, что есть где-то твои друзья-дронты, соплеменники, что-то в этом духе. А я круглые сутки среди этих соплеменников верчусь – и нихуя! Никто меня не любит, а если любит – то с этим человеком быть ну никак нельзя. Плохо физически, понимаешь? Понимаешь, скотина ты этакая?

      It’s a beautiful life, o-o-o-oh

      It’s a beautiful life, o-o-o-oh

      – Ну что тебе нужно опять?

      – Что обычно.

      – Майка на мне одета, с портретом Путина. И трусы белые.

      – А на ногах?

      – Босиком. У меня пол с подогревом.

      – Вот это уже совсем другой разговор. Кристиночка, на что ты готова ради любви?

      – Не смей называть меня Кристиночкой, урод! Во-первых, мы на брудершафт не пили, во-вторых, если бы вы меня лучше знали, вы бы были в курсе, что я ненавижу это имя. Раз и навсегда это запомните!

      – У нас ещё будет время познакомиться, Кристина Эдуардовна. В самом полном смысле этого слова, милая моя.

      – Да какая я тебе милая, мудило? «Милая» я только для своего жениха. От меня один звонок – и он приедет и разберётся.

      – Да неужели. Он уже выехал,