О звере и фейри. Келси Киклайтер

влажные волосы, и острыми, как иглы, зубами; сатиры, хитро взирающие на всех и протягивающие руки; смуглые домашние духи, чьи мягкие и печальные голоса поют для себя и каждого, кто осмелится слушать. И я не понимаю почему, но мое сердце подпевает, словно последний фрагмент головоломки встал на свое место. Никогда не думала, что смогу когда-нибудь отыскать его, и обнаружив, не знаю, как жила без него раньше.

      Они существуют. Все они восхитительно реальны, двигаются под раскачивающимися ветвями; фиолетовые, синие и зеленые огни сверкают над ними, когда они кружатся в танце и…

      И они прерывают свое веселье, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня.

      Внимание волшебного Народца – это нечто невообразимое. Они, не мигая, смотрят, и в их проницательных глазах столько знаний, что мне становится не по себе. Пока сквозь толпу до меня не доносится до боли знакомый голос.

      – Фэйлинн, любовь моя! – Голос Келлана словно становится неким стимулом, разрушая повисшее напряжение, и фейри вновь пускаются в пляс. Я дрожу и тяжело вздыхаю, пытаясь взять себя в руки, прежде чем сделать шаг вперед.

      – Просто Фэй, – поправляю его, даже не замечая этого; дурная привычка, укоренившаяся во мне с детства.

      Гейдж материализуется с краю толпы и направляется ко мне, последовав за Келланом. Народец расступается перед ним.

      Я оглядываю их обоих, но мой взгляд замирает на Келлане.

      – Хорошо, – говорю недовольно я. – Я здесь. А куда делась Делия?

      Гейдж чертыхнулся на незнакомом для меня языке.

      – Ты потерял одну из них?

      Келлан сосредоточенно рассматривает пятнышко на ногте.

      – «Потерял» звучит так, будто я собирался оставить ее себе, – рассеянно сообщает он Гейджу.

      Гейдж сжимает переносицу.

      – У меня нет на это времени, маленький принц. Найди девчонку и отправь их домой. Меня ждут дела. – Он разворачивается, собираясь вновь исчезнуть в толпе.

      Келлан усмехается, в его глазах плещутся лукавые искорки, когда он кланяется Гейджу.

      – Мои извинения, но я не служу тебе. – Гейдж быстро окидывает его взглядом, и между ними разгорается противостояние, которое, как мне кажется, началось задолго до этой ночи. Гейдж бросает на меня еще один долгий, суровый взгляд, а затем снова отворачивается.

      Он успевает сделать несколько шагов, прежде чем Келлан окликает его:

      – Да ладно тебе, король Гоблинов. – Слова заставляют Гейджа замереть на месте, но он не поворачивается. – В Лощине запрещено использовать чары. Боюсь, таковы правила.

      Я слышу что-то похожее на рычание, вырвавшееся из груди Гейджа, – резкий выдох, и с него будто сходит пелена тумана. Его одеяние сменяется на облегающую тунику и брюки, напоминающие костюмы из старых фильмов. Рукава украшены вышивкой и парчой, черное на черном с золотыми вкраплениями. Он вылитый король-воин, который без колебаний уничтожит любого на своем пути. Тени исходят от его татуировок вихрями, извиваясь и сменяя друг