Йо-хо… Хо! Игры кончились. Вячеслав Тимонин

из рук не выпустил. Наоборот, впился крепче.

      – Я не Вася, – пробормотал я растерянно, – Я Кэп Вержбински!

      – Да мне пох… – сообщил бандит. Он понял, что я безоружен и вышел на средину прохода.

      На загорелом не облагороженном умом лице застыла маска безжалостного убийцы. Верзила скривил губы и нагло плюнул мне на сапог. Отвратительный харчок зелёного цвета расплескался по дорогой замше.

      Гад! Нет, он не на сапог мне плюнул, он прямо в душу мне плюнул! Вне себя от ярости, под дулом винтовки, но я гордо прошипел:

      – Не смей так делать больше!

      Верзила оторопел, его маленькие свинячьи глазки приоткрылись, на лбу появилась длинная прямая линия глубокого мыслительного процесса. Что-то щёлкнуло, видать, шестерёнки у него в голове, и верзила противно просюсюкал:

      – А то что-о-о?..

      И тут раздался жуткий «Ба-бах»!

      А в следующее мгновение я чуть не оглох от полученной оплеухи.

      Сквозь гул в голове, однако, я понял, что это был не верзила. Оплеуху мне выдал воздух, туго сжатый взрывной волной. Из носа хлынула кровь, всё вокруг поплыло перед глазами. Грохот взрыва потонул в диком звоне, который наполнил мою голову и, казалось, всю вселенную.

      Верзиле досталось куда больше меня, его накрыла прилетевшая невесть откуда металлическая дверь. Неведомая сила сорвала бандита с места, как травинку, и бросила вглубь коридора. Чака, непонятно каким чудом успевший заползти за груду мусора, обалдело таращился на меня, сверкая белками.

      Между нами упала туба гранатомёта, с обеих её сторон вился сизый дымок.

      А потом ко мне наклонился Бормотун, наш старый корабельный андропод. Он смешно похлопал манипуляторами по серому комбезу, толи отряхивая пыль, толи приветствуя странным образом. Хорошо, что роботы не потеют. Сколько знаю Бормотуна, но ни разу не видел, чтобы он его стирал.

      – Кэ-эп, я спешил! – заявил Бормотун. – Как мог спеши-ил!

      Пол рывком ушёл вниз, мы с Чакой взлетели на полметра вверх. Схватив нас за шкирки, как напортачивших котят, Бормотун побежал к выходу.

      Мы чуть не погибли, время игр кончилось, настали суровые времена.

* * *

      Три дня спустя, очухавшись немного от контузии, я сидел в рубке «Каракатицы» и пил короткими глотками горячий бульон.

      Да, бульон! Обычный куриный бульон, синтезированный из отходов и летучих соединений нефти. Хо, наш программист, хакер, симпатичная мне девушка и нелюдимая мегера в одном флаконе, заявила, что берёт на себя роль корабельного врача. Начитавшись древних книг, она решила нас лечить народными средствами. Мол типа лекарства вредят человеческому организму. Будто не из одного сырья с бульоном они делаются в пищевом процессоре?!

      Чака немного обгорел, когда его ящик сжёг плазменный выстрел, и Хо назначила ему в качестве заживляющего бальзама, пюре из огурцов с какой-то вонючей добавкой. Теперь Чака лежал в своей каюте, злой как чёрт, и пованивал сероводородом.

      А ещё она исключила из рациона алкоголь!

      Нет,